Пыльца в крови - [10]

Похоже, полковник от медицины не стал церемониться с истерзанным капитанским кителем и аннигилировал его к чертям. Тим порадовался, что не видит, как выглядит со стороны. Сочащиеся красным соком трещинки кожи наверняка походили на заразную болезнь, а уж никак не на последствия боевого столкновения.

Сношения с изоморфом. С Иртом.

Он так далеко от него и от этого одиноко и неуютно.

Кэмбелл не должен смотреть на меня. На мое тело.

Тим сжал кулаки, пытаясь справиться с тоской и внезапно нахлынувшей ненавистью к Сэму. Чувства и мысли, казалось, не зависели от него, текли сквозь него сами по себе. Хорошо, что корабль был пуст, и народ, вернувшийся в отпуск с Дальних Пределов, не теряя времени, рванул к родным, близким, на курорты или в казино. Никто не сунет сюда любопытный нос.

– Не переживай, капитан, я сохраню эту запись и буду показывать практикантам.

– Сэм, ты что, читаешь мои мысли?

– Пытаюсь не слушать твой бред. Особенно слово «Ирт», которое ты повторил уже раз двадцать.

– Извини.

– А это слово только семь раз. Как-то нечестно.

Тим открыл рот, чтобы извиниться. Еще один, дополнительный раз. Но почувствовал, как все его тело мягко стягивает уже забытый реабилитационный кокон.

Вращение мыслей и образов в голове ускорилось, превращая все в неразличимое мелькание пятен. Глаза закрывались, а тело теряло чувствительность. Очень быстро черная дыра поглотила Чагу.

* * *

Тимоти Граув приоткрыл глаза. Он выспался и чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим, только живот стягивало острым, режущим голодом.

Сэм сидел сбоку от него, поставив локти на стол, заваленный какими-то файлами, странного вида устройствами и коробочками. С дымящейся чайной чашкой посередине всего хлама. Голову Кэмбелл печально поддерживал ладонями, а в серо-синих глазах стояла обида.

Он моргнул, почувствовав взгляд Тима, и выдвинул вперед круглый подбородок.

– Хорошо, что вы очнулись, капитан. Физически вы в порядке. Китель вам я синтезировал новый, – копия прежнего. Висит у выхода. А мне пора улетать.

Сэм с решительным видом поднялся, а Тим сел, чувствуя, как с него соскальзывает почти невесомая, но теплая ткань.

– Сэм, пожалуйста, постой, послушай!

Кэмбелл замер у стола, всем своим видом демонстрируя, что на самом деле он уже вышел и закрыл за собой дверь. Похоже, выслушает.

– Я просто не смог по-другому. Этот следователь… ему все хотелось знать. Он собирался скачать у меня из головы весь проклятый Орфорт. Он меня рассматривал, как будто я… ну, насекомое какое-то, что ли. Я просто не мог ему позволить это сделать.

– Но ты же знал, что тебя будут спрашивать обо всем? – захлопал глазами Сэм, и голос его слегка дрогнул. – Ты знал, что придется все рассказать. А не показать. Ты же обещал.

– Ты не понимаешь, все это так… – тело внезапно показалось беззащитным, Тим подтянул простыню и плотнее завернулся в нее.

– Ведь ты не все знаешь, Сэм. Я тебе всего не рассказывал. Я не мог. Если бы следователь подключился к нейронам, я бы вспомнил все до деталей. Или говорить обо всем самому и смотреть в его насмешливые глаза…

Слишком проницательные глаза.

– Но ты же сам, сам говорил, что так будет лучше! – расстроенно воскликнул Кэмбелл.

– Я так думал и… Прости, я ошибся.

Врешь, Чага, ты врешь. И я, и ты знаем, как давно тебе хочется почувствовать меня каждой своей ничтожной клеткой, нейроном, или как там у вас эта чушь называется.

Нет, это не так. Я сказал правду.

Вспомни, когда ты только забирался в авиетку, то уже знал, что обманешь докторишку. Ты лживый земной уродец, которого я подобрал для своей забавы и попытался немного улучшить. Но ты – Чага. Улучшать тебя – бесполезное дело.

Чувствуя, как лицо заливается краской, Тим прижал к нему ладони.

Простыня опять поползла вниз.

– Тим, ладно. Я не хотел тебя расстроить. Я просто сам немного, ну, знаешь, – расстроился.

Сэм подошел к нему и обхватил теплой широкой рукой запястье. Тим поднял голову и увидел неловкую улыбку друга.

Ври дальше, дружок, у тебя опять получилось.

– Ты же знаешь, я уеду, Сэм, а изоморфа депортируют, и все станет нормальным.

– Тим, ты же не пройдешь предполетную проверку ни психологическую, ни физическую.

– Пройду.

– У тебя будут неадекватные реакции и дрянь в клетках. Я мог бы обновить кровь, но это не поможет. Нужно обновлять все органы, а на это нет времени.

– И это тоже не поможет, – прошептал Тим.

Что только ни делали с ним в реабилитационном центре, но Ирт врос очень глубоко – в кости, в мозговые ткани, в основы личности Чаги.

Иногда Тиму казалось, что его кровь, обновляясь, воспроизводит Ирта снова и снова. Хотя на Дальних Пределах ему стало легче.

Капитан Граув усмехнулся.

Не иначе как помогал целебный разряженный газ нерожденной вселенной по соседству.

– Это тебе твой следователь сказал, что улетишь.

– Ничего он не сказал. Он хитрец и ему плевать. Я сообщил, что улетаю, он не возразил. Ведь первый раз меня выпустили, выпустят и второй. Возможно, он это понимает.

– Тим Граув, – очень строгим тоном проговорил Кэмбелл. – Я – врач и совершенно официально заявляю, что вы проверку не пройдете. Еще ладно бы как-то, в составе исследовательской группы, например, но в статусе капитана – не пройдете.