Пылающий остров - [31]

— Но вы даете Батисте самолеты, и бомбы, и пулеметы, и все прочее, что нужно для убийства.

— С марта месяца сего года это прекращено.

— К сожалению, жизнь опровергает ваше утверждение.

Уоллэм пожал плечами.

Некоторое время они ехали молча.

Вдруг Уоллэм сбавил скорость, склонил голову набок и начал тревожно прислушиваться к работе мотора. К его урчанию прибавился какой-то посторонний и все усиливающийся звук.

Вильма тронула консула за рукав и показала на небо. Она-то сразу распознала этот звук — мерное гудение приближающегося издалека самолета. Здесь в горах самолет слышен не так, как на равнине. К шуму мотора примешиваются звуковые отражения, и потому кажется, что звук идет не сверху, а снизу или иногда даже со всех сторон.

Уоллэм недоверчиво покосился на нее, потом стал искать глазами самолет. Не нашел и снова стал вслушиваться в урчание мотора «джипа»…

Но уже через несколько мгновений явственный шум самолета заставил его вздрогнуть и снова посмотреть вверх. Рев мотора приближался. Низко вдоль дороги, по которой двигался «джип», шел двухмоторный самолет. Это была американская машина, но с опознавательными знаками батистовских военно-воздушных сил.

— Вот такие точно самолеты и бомбят мирное население, — сказала Вильма.

— Это нас не касает…

Но Уоллэм не успел докончить фразу. Вильма видела, как расширились его глаза, — в нескольких метрах от «джипа» дорогу простегала пулеметная очередь. Раздался взрыв — позади справа взорвалась небольшая фугасная бомба.

Уоллэм резко остановил машину и, забыв поставить ее на ручной тормоз, выскочил на дорогу. Через мгновение он лежал в глубокой канаве, прорытой дождями.

«Джип» начал медленно скатываться назад под уклон. Вильма вытянула на себя ручку тормоза, выскочила из машины и тоже побежала к обочине, подальше от автомобиля.

Консул, красный от смущения, поднялся, неловко стряхивая пыль с тщательно отглаженных брюк.

— Вы зря поднимаетесь, — участливо сказала Вильма, — он сейчас повторит…

Действительно, через минуту-полторы летчик снова пронесся над дорогой, прошил ее пулеметной очередью и сбросил две фугаски. К счастью, «джип» и его пассажиры остались невредимы. Вильма и Уоллэм подождали еще несколько минут и, видя, что летчик кончил атаку, снова сели в автомашину.

Уоллэм сидел мрачнее прежнего. Одутловатое лицо его налилось краской.

— Он не знал, что вы — американец, — сказала Вильма. — А то бы он, конечно, нас не потревожил. В этих местах такие налеты бывают до десяти раз в день. Бомбы, между прочим, тоже ваши.

Уоллэм ничего не ответил. Только плотнее уселся на сиденье. Остальную часть пути они проехали молча.

…Встреча американского консула с Раулем продолжалась весь вечер и всю ночь с 28 на 29 июня.

Рауль вручил своему собеседнику копию приказа № 30, который Вильма прочла ему по-английски.

Консул молча слушал, иногда только поскрипывая стулом.

— Наше единственное и справедливое условие, — сказал Рауль после того, как Вильма кончила читать, — состоит в следующем: прежде чем мы вернем вам задержанных американцев, мы должны получить официальное обещание правительства США — окончательно прекратить какую бы то ни было, прямую или косвенную, военную помощь диктатору Батисте.

Консул выслушал со вниманием. Затем встал и, походив некоторое время по комнате, снова сел.

— Об условии, которое вы выдвигаете, — сказал он, глядя на ухо Рауля, — я, конечно, доведу до сведения государственного департамента и, конечно же, сообщу вам, как только будет получен тот или иной ответ.

Консул сделал паузу и, сменив официальный тон на подчеркнуто дружеский, продолжал:

— Но, со своей стороны, я лично хотел бы заверить уважаемого майора Рауля Кастро, что никакой помощи батистовской армии Соединенные Штаты не оказывают вот уже с марта этого года, то есть с того самого момента, как мы официально объявили эмбарго на вывоз оружия для президента Фульхенсио Батисты.

Рауль приказал принести фотографии, сделанные кубинскими патриотами на территории военно-морской базы США в Кайманере в моменты, когда там заправлялись горючим и снабжались бомбами самолеты Батисты.

Уоллэм внимательно осмотрел фотографии, пожал плечами и сказал, что это фотомонтаж. Раулю принесли негативы. Он протянул их Уоллэму. Консул натянуто улыбнулся:

— О нет, сеньор Кастро, я не специалист по фотопленке.

Рауль и не пытался доказывать. Это было бы бесполезно. Консул, конечно, ни за что не признает ни одного факта, связанного с преступной деятельностью его стороны. Продолжая разговор, Рауль преследовал лишь одну цель: дать понять консулу, что в руках повстанцев есть все доказательства тайной и явной помощи США Батисте. Консул обязательно доложит об этом своему начальству, то начальство — своему. И в конце концов доклад дойдет до тех, кто полагает, что Батиста сможет без риска для престижа Соединенных Штатов продолжать получать оружие, горючее, боеприпасы и все прочее, необходимое для ведения борьбы против повстанцев. И, может быть, доклад этот заставит тех, от кого многое зависит, призадуматься…

Рауль продолжал разговор. Он рассказал консулу о данных, которые имелись в руках повстанческой разведки и которые говорили, что не далее как несколько недель назад, в мае, то есть через два месяца после официально провозглашенного эмбарго, американцы поставили батистовской армии девять тонн боеголовок для ракет типа «воздух — земля».