Пылающая Эмбер - [63]

вдоль и поперёк. Я только надеюсь, ради душевного спокойствия Таза, что она не залезла

в клетку с его змеей и не стала обедом.

Спустя, как минимум, час, перевернув здание клуба вверх дном, половина парней

сдаётся и отправляется прокатиться на байках. Дозер приглашает меня, и мне очень

хочется пойти. Я не была снаружи с тех пор, как попала сюда, за исключением редких

перерывов, которые провожу во внутреннем дворе. Я чувствую, как у меня развивается

клаустрофобия. Я ловлю себя на том, что смотрю на этот чертов календарь каждый божий

день, потому что мои дни здесь сочтены.

Но Таз — безумец, и если я откажусь от поиска, уверена, он возненавидит меня ещё

больше. Так что, если я останусь и помогу, то заработаю от него пару очков. А мне

отчаянно нужны эти очки. Таз при каждом удобном случае делает всё, чтобы моя жизнь

здесь была невыносимой, это стало его личной миссией. Если мне представится шанс

изменить это, я воспользуюсь им.

Дозер и другие парни уезжают.

Мы с Тазом тратим ещё два часа, обыскивая здание клуба и, к моему удивлению,

даже Мав помогает, когда возвращается. Но мы ничего не находим. Таз в конечном итоге

закатывает истерику, которой бы позавидовал его тезка, а затем опускает руки и сдаётся.

Мав вручает своему другу бутылку текилы, тихо говорит пару слов и уходит в свой

кабинет.

111

К тому времени, как ребята, прокатившись, возвращаются назад, Таз сам не свой.

Необщительный и замкнутый. Он сидит на диване, откинув голову назад, закрыв глаза и

крепко стиснув челюсти, как и в первый день, когда я сюда приехала, только на этот раз

на его коленях не сидит девчонка.

Дозер опускается на стул рядом со мной.

— Удачно?

Я качаю головой.

— Нет. Мы везде искали, — я понижаю голос и движением руки прошу его

придвинуться ближе. Он склоняет ко мне голову, и я шепчу ему на ухо: — Мне не

хотелось бы это говорить, но... что, если её съела змея, потому что я не знаю, где ещё она

может быть.

— Не переживай, детка. Ты сделала всё, что смогла. Она вернётся рано или поздно.

К бару подходят остальные братья. Ригор огибает барную стойку и начинает

раздавать пиво.

— Как прокатились? — спрашиваю я.

Дозер усмехается.

— Чертовски идеальный день, детка. Тепло. Практически пустые дороги. Я хочу,

чтобы в следующий раз ты поехала с нами. Мне нравится мысль о тебе на заднем сиденье

моего байка. Согревающей мою спину.

По-моему, предложение прокатиться на байке звучит заманчиво и сулит ощущение

свободы. Стоит только представить это в своей голове. Ни с того ни с сего, волоски на

моих руках встают дыбом. Я чувствую его. Мав. Чувствую его неодобрение.

Дозер опускает лицо ниже и его брови приподнимаются в вопросе.

— Детка?

— Извини, что?

Он берет меня за подбородок и поднимает моё лицо так, что я смотрю на него снизу

вверх.

— Я спросил, ездила ли ты когда-нибудь на байке?

Я качаю головой.

— Э-э, нет. Никогда.

Ригор вручает Дозеру пиво и ставит одну бутылку передо мной.

— Спасибо, — благодарю я и отвожу глаза от Дозера.

— В следующий раз мы с тобой прокатимся вместе, детка. Хорошо?

— Хорошо, но лучше не торопиться.

В этот самый момент Мав издает какой-то звук. Дозер продолжает говорить, как

будто ничего не слышит. Я поворачиваюсь, поднимаю глаза и вижу в зеркальном

отражении Мава. Он стоит за моей спиной, разговаривая с Гусом. Его руки скрещены на

груди, а взгляд настолько убийственный, что искажает черты его лица.

Его янтарные глаза прожигают меня насквозь.

Они ясно дают понять, что я прокачусь с Дозером только через его труп.

Голос Дозера становится ниже, чем обычно, когда он говорит:

— Не волнуйся, детка. Я позабочусь о тебе. Я буду все делать так медленно, как ты

захочешь.

***

112

Следующей ночью, когда я выхожу из комнаты Дозера и иду по коридору, я слышу

мужское «Чёрт подери», сопровождаемое женским визгом. Дверь Мава, что находится

через три двери от комнаты Дозера, но на противоположной стороне, распахивается

настежь.

Женский голос визжит:

— Мав! Не оставляй меня так.

Мав высовывает голову в коридор.

— Где Таз, чёрт возьми? — рявкает он.

Я пожимаю плечами.

— В стрип-клубе. Я думала, ты ушёл с ними.

Туда отправились все ребята, включая Дозера.

На Маве только джинсы, и мои глаза мгновенно начинают блуждать по его голому

торсу. У него загорелая кожа, поджарое, в отличной физической форме тело. Его

брюшной пресс рельефный и грешный, а джинсы сидят так низко, что демонстрируют

идеальные мышцы таза и небольшое количество тёмных волос, спускающихся к паху. У

него татуировка в области сердца, несколько предложений, которые похожи на

библейский стих, а на конце цепочки, висящей на его шее, металлический знак с клубной

символикой.

Тепло каскадом разливается по моему телу, как будто я только что встала перед

камином.

— Мав! С кем ты там говоришь?

Мав снова скрывается в комнате.

— Слушай. Что бы ни случилось, не двигайся.

— Почему. Что ты задумал?

Появившись снова, Мав трет руками лицо, от чего его бицепсы выпирают. Затем,