Пылающая Эмбер - [42]
которая заложила Эджа Дэвису, была рыжей, верно? Дана?
В моей груди образуется небольшая трещина, и жгучая боль проникает в самое
сердце. Единственное, что я могу сделать, это сдержанно кивнуть.
Кроме того, проблема не только в цвете ее волос. Это вид отчаяния, сочащийся из
каждой поры. Это смятение в ее глазах. Тот факт, что я ничего не чувствовал к женщинам,
ошивающимся возле клуба и проходящих мимо меня на улице, а потом вдруг бац, словно
я был поражен стрелой гребаного Купидона и не могу, черт возьми, здраво мыслить. Я
вижу только ее. Мое тело хочет только ее. На этот раз все так, будто я был мертв в
течение пяти сраных лет и только сейчас по-настоящему вздохнул полной грудью. Моя
кровь несется по венам, течет как река и пробуждает сердце, которое, как я думал до
сегодняшнего дня, почернело и иссохло.
Дозеру этого не понять. Что тут скажешь? В чем-то все это похоже на те чувства, что
я испытывал к Дане. Только по какой-то причине они кажутся более интенсивными. В
десять раз интенсивнее.
Дана нуждалась во мне. Она нуждалась в том, кто помог бы ей сложить разбитые
кусочки воедино. Стал бы клеем, который не позволил бы ей рассыпаться на части. Мне
нравилось быть этим клеем. Это давало мне цель, когда я изо всех сил пытался найти свое
предназначение в жизни. Я считал, что этой целью было любить ее. Заботиться о ней.
Жениться на ней и завести семью. Но, Боже, я никогда еще так не ошибался.
Куколка не могла быть настолько сломлена, но подозреваю, что она могла обжечься,
доверившись кому-то. У нее есть шрамы, видимые и невидимые. Шрамы, которые
заставляют ее держаться настороженно, осмотрительно и недоверчиво. Ей было
некомфортно говорить о своей семье. Или ее парне… бывшем парне. Я бы, наверное,
узнал почему, если бы не увяз по уши в своем собственном дерьме.
— Хочешь, я позабочусь о ней? — спрашивает Таз.
71
Если кто-то позаботится о ней… Меня захлестывает раздражение, пока я не
врубаюсь в смысл сказанного им.
Грозно на него взглянув, я вижу, что он наблюдает за моей реакцией.
— Отправлю ее паковать чемоданы, — уточняет он, как будто подозревает, о чем я
думаю.
Если я соглашусь, он припугнет ее, пока от нее не останется ничего, кроме
воспоминания. На что я, по всей видимости, не в силах решиться.
Мне нужно дать положительный ответ, но в то же время… от идеи натравить на нее
Таза, клубного головореза, мне становится не по себе.
Я вытаскиваю пачку сигарет из кармана, беру одну и закуриваю. Затянувшись и
выпустив струю дыма, я говорю:
— Я дал Дозеру слово, что не выгоню ее. Она здесь, по крайней мере, до вечеринки.
Я уверен, что он озадачен тем, чтобы найти выход из положения, потому что он
лезет в карман и достает зубочистку. Он смотрит на землю, пока отрывает обертку.
— Но если она уходит сама…
Он поднимает на меня взгляд, и по его лицу расплывается злобная усмешка.
Да… пора принимать решение.
Сделав затяжку, я спрашиваю:
— Что у тебя на уме?
Он пожимает плечами.
— Просто сделаю то, что всегда. Она — проблема, которая тебе сейчас не нужна,
правильно? Тогда считай, что я с ней уже разобрался.
У меня из легких вышибает весь воздух, как будто мне нанесли удар под дых. Я
борюсь с инстинктом отозвать его. Но слова сами слетают с моих губ.
— Только… не прикасайся к ней.
Он смотрит на меня, прищурив глаза.
— Я бы спросил почему, но не думаю, что хочу знать ответ. Не прикасаться к ней.
Нет так нет.
— Хорошо.
— Сделаю то, что у меня получается лучше всего.
Вынесет ей мозг.
Мое молчаливое согласие — единственный ответ. Это мое разрешение делать все
необходимое, чтобы вышвырнуть Куколку… Тыковку… отсюда.
Я игнорирую тяжесть, которую ощущаю в своей груди. Сделав еще пару затяжек, я
выбрасываю окурок на землю.
Так будет лучше.
Ради моего душевного спокойствия. Ради клуба.
Так почему же у меня такое чувство, что это ошибка, которую я не могу себе
позволить совершить?
Я смотрю в лицо Тазу.
— Сделай это незаметно. Дозер чрезмерно ее опекает. Гус и Лил тоже.
На его губах снова вспыхивает улыбка.
— Я когда-нибудь был пойман на учинении беспорядка?
Я фыркаю, что звучит почти как смех. Почти непринужденно.
— Слишком много раз, чтобы вести подсчет.
72
Таз — такой парень, который обладает навыками, позволяющими ему входить и
выходить незамеченным. Но он не использует их. Он любит оставлять следы на своем
пути. Он за весьма короткое время создал себе репутацию. Вот почему я начал называть
его Тазом. Не только потому, что он чертовски быстрый и устрашающий, но и потому, что
это прозвище ему подходит, он оставляет после себя следы разрушения со своими
инициалами на них.
Я слезаю со своего байка, и мы направляемся к клубу.
— Однажды ты все же загремел за решетку. Я надеюсь, ты извлек урок?
— Ага, извлек.
Мы входим в здание клуба и продвигаемся к бару. Вечеринка подутихла. Байкеры и
полуголые бабы с трудом держатся на ногах. Некоторые из них валяются в отключке на
полу, диванах, а одна голая девица храпит прямо на барной стойке.
Лита наливает мне выпить.
Мне требуется всего секунда, чтобы осмотреть комнату и понять, что ее здесь нет.
Нужно больше Мава и Эмбер? А еще лучше... Люци и Куколки? "Идеальное Рождество с Хаосом" - это короткая история, которая даст вам возможность заглянуть на первое Рождество к Эмбер и Маву. Прочтите часть их истории, о которой прежде не говорилось. Узнайте чуть больше о своей любимой паре и сексуальных байкерах, братьях Мава. Это Рождество. Это Хаос. И "Предвестники Хаоса" уже спешат на праздничный ужин.
В немецком языке есть слово «hassliebe». Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью». Две стороны одной медали - ты можешь ненавидеть одного и того же человека так же сильно, как любить. Но иногда у тебя просто нет выбора.
Рассказ о любви, страсти и смеха... между друзьями. Каждый рассказ ответит нам на вопрос — что произойдет, когда тот, кто предназначен тебе, был рядом все это время?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Представьте, что вас пытаются изнасиловать. Что вы сделаете? Правильно, позовёте на помощь. А если некому вам помочь? Что, если вы никому не нужны? Что вы сделаете тогда?
Он – высокий, привлекательный рыцарь, хранящий тайну. Она – отважная красавица, у которой также секретов немало. Финнуле Крейс нужны деньги на приданое сестре, и медлить нельзя. У Хьюго Фицстивена, графа Стивенсгейта, возвращающегося домой в Англию из крестового похода с мешками драгоценностей, денег в достатке. Так что же может быть проще, чем похитить его и потребовать выкуп? Но с самого начала Финнула совершает ужасную ошибку – влюбляется в своего заложника.