Пылающая Эмбер - [21]

Да ну, нахрен.

Проходили. Знаем. Гребаный-урок-усвоен-поскольку-одна-сука-уже-разорвала-мое-

сердце-в-клочья.

Погасив чувство влечения, которое я сам же и раздул, я закрываю непроницаемые

ворота перед этим инстинктом и советую ему искать другого идиота, который последует

его указаниям.

Но притяжение никуда не делось. Оно кипит на медленном огне.

По какой-то причине, эта бездомная кошка с огненной копной волос и кожей,

усыпанной светло-коричневыми веснушками, оказывает на меня особый эффект.

Снова подняв взгляд на ее лицо, я замечаю, что она кусает губу. Она тоже изучает

меня. Да, детка, я услада для глаз, верно? Девушки любят татуировки. Любят грубость.

Любят парней, которые выглядят так, словно будут относиться к ним как к дерьму и

смогут затрахать их до потери пульса.

Но я, определённо, не хочу, чтобы эта девчонка смотрела на меня так, словно хочет

оказаться в моей постели.

Мой член дергается, как будто по мне скользит не только её взгляд, но и её рука. Это

меня бесит... моё тело пробуждается к жизни. Воскресает из-за неё. Эта девушка

напоминает мне о том, что я потерял и как низко я пал.

Я гашу сигарету в пепельнице на моем столе и решаю сделать все, что в моих силах,

чтобы убрать эту девку как можно дальше от себя. Мне нужно убрать ее из моего

кабинета. Из моего клуба. Черт. Желательно из этого города.

И, похоже, чтобы сделать это, я встану перед необходимостью вступить в рукопашку

с другом.

— Что это? Гребаная драная кошка, Ди? Мы сегодня не подбираем бродяжек, брат.

Девчонка съеживается. На ее лице отражаются боль и страх. Но она тут же их

скрывает и старается не показывать, как ее задевают мои оскорбления. Я следую взглядом

по линии ее плеч и вижу, как сжимаются ее маленькие кулачки, а потом я замечаю рубцы,

шрамы на ее запястьях.

Отлично… она чертова самоубийца. Конечно, самоубийца. А что еще я ожидал?

34

Какой бы ни была причина, побудившая ее принимать наркотики, вероятно, именно

из-за нее она пыталась покончить с собой. Она просто ищет очередную дозу и думает, что

у группы байкеров куча наркоты, которой она сможет поживиться. Ну, она глубоко, черт

подери, заблуждается.

Моя работа — защитить клуб. И этому клубу не нужно больше проблем, чем у него

уже имеется.

— Что ты ищешь, куколка, свою очередную дозу? Думаешь, у нас здесь есть

необходимый товар? Так? — я качаю головой и добавляю: — Ты здесь не найдешь этого

дерьма. Так что разворачивай свою задницу и проваливай отсюда.

Наркотики разрушают жизни. Ослабляют клубы и преданность их членов. Ты

никому не можешь быть верен, ни брату, ни кодексу, ни клубу, когда единственное, что

тебя заботит — это словить кайф.

Вот причина, по которой я присоединился к этому клубу, а не к какому-то другому.

Мы не допускаем тяжелые наркотики в здание клуба. Да, мы упиваемся хаосом. Всегда.

Мы промышляем травкой, оружием и отмыванием денег, которые являются нашим

главным источником дохода. Но мы не тащим проблемы и хаос ни в дом, ни в здание

клуба, ни в наши семьи. Ни при каких обстоятельствах, если это зависит от нас.

Дозер выдает какое-то дерьмо о том, что я — мудак, что она — друг Лил, и что он

уже разрешил ей остаться.

Моя гребаная кровь закипает. Конечно, разрешил. Он хочет власти, но не долбаных

обязательств.

— Не тебе принимать чертовы решения, брат. А мне. Ни за что, мать твою, этой, — я

указываю на нее, — здесь рады не будут.

Я не собираюсь вновь пережить свое прошлое. Я вообще не хочу ни одного

напоминания о нем.

Гус, стоящий позади Ди, бормочет:

— Черт. Ну, началось.

— Ты хочешь поспорить с этим? — огрызается Дозер.

— Я просто констатирую факт. Ты потерял долбаное право голоса в том, кто здесь,

мать твою, остается, а кто проваливает нахрен, когда сорвал свою нашивку и оставил меня

разбираться со всем этим дерьмом в одиночку.

— Пошел ты.

— Выкинь ее к чертовой матери, Ди. Когда я сказал — никаких посторонних, я не

шутил. Мы и так уже разгребаем достаточное количество своего собственного дерьма. Я

не хочу видеть в здании клуба никого, кроме братьев и клубных девиц. Она может

оказаться осведомителем. «Гринбеки» ( прим.: Greenbacks (англ.) — доллары США,

банкноты) дышат нам в затылок. Мне остается лишь удерживать их как можно дольше,

прежде чем они перейдут к действиям. Не исключено, что они могли подослать к нам

киску, которая будет их глазами и ушами.

Я беру карандаш и возвращаюсь к работе, потому что если я этого не сделаю, то

стану свидетелем обострения ситуации и нашей драки.

Это правда. Мы уже какое-то время подозревали, что «Гринбеки», другой мотоклуб

с которым мы были давними союзниками, собирается нас кинуть. Возможно, даже

попытаться проникнуть в наш клуб. Они ждали новостей о том, позволим ли мы им

разместить филиал в Альбукерке. Проблема в том, что они не просто хотят открыть здесь

филиал. Они хотят подмять под себя оружие, кисок и наркобизнес в Нью-Мексико,