Пылай и сгорай - [7]

— Бабушка говорила мне, что он высказывал подобную идею за завтраком как-то утром несколько месяцев назад. Не беспокойтесь, она его отговорила.

Элейн возмущенно фыркнула.

— Вот что значит старая школа. Просто еще один пример того, что нам нужна новая кровь в руководстве. На самом деле, по моему мнению, вся внутренняя организационная структура Общества требует серьезных реформ и модернизации.

— Все не так уж плохо. Изменения, которые сделал Гейбриел Джонс в конце девятнадцатого века, хорошо послужили Обществу все двадцатое столетие.

— На дворе уже двадцать первый век, хотя иногда мне приходит в голову, что некоторые члены Совета этого не заметили.

— Угу.

Он смирился с тем, что придется прослушать лекцию. Зак слышал подобное слишком часто.

— Я прогнозирую, что в следующие двадцать или тридцать лет исследования и изучение сверхъестественного выйдет из подполья, — убежденно продолжила Элейн. — И присоединится к основным течениям науки. Когда такое случится, вполне возможно, что возникнет определенный риск для тех, кто владеет любым видом психической чувствительности. Мы должны начать готовиться к этому уже сейчас.

— Угу.

— В долгосрочной перспективе фундаментальный долг Общества помочь продвинуть изучение сверхъестественного в общую науку, заставить научные учреждения воспринимать его серьезно. Последнее, что нам нужно, это очередной виток охоты на ведьм, если такое случится.

— Сомневаюсь, что есть много шансов для этого, — возразил Зак. Определенно было ошибкой соглашаться выпить кофе. Он тайком взглянул на часы. Может, он сумеет улететь пораньше. — В наши дни люди, объявляющие, что обладают экстрасенсорными способностями, не идут на костер. Они выступаю в ток-шоу.

— Быть вовлеченным в карнавальное действо или выставляться в интермедии с трудом можно назвать примером основных научных тенденций, а это, по моему мнению, в точности то, чем являются глупые ток-шоу, а именно карнавальным действом и интермедией.

— Верно.

— Не говоря уже о всех тех бедных людях, которые кончают психиатрической больницей или улицей, потому что их довела до сумасшествия психическая сторона их натуры, или кто-то решил, что они безумны.

— Угу.

— Взять меня, к примеру. Почему, если я говорю каким-нибудь своим коллегам вне Общества, что могу определить возраст и подлинность объекта, используя свои психическую чувствительность, то становлюсь посмешищем среди себе равных.

— Верно.

Определенно настало время вспомнить о каком-нибудь запоздалом свидании.

Но Элейн словно с цепи сорвалась.

— Понадобятся десятилетия, чтобы приготовить научные круги и внешний мир к реальности паранормальности, — продолжала она. — И работа Совета состоит в том, чтобы провести Общество и его членов через этот переходной период.

— Совет держится на традициях, — напомнил ей Зак.

— Традиции хороши и прекрасны, но более важно и настоятельно требуется выживание. Скажу вам, Зак, устаревшие методы Общества могут с таким же успехом вернуться к тому, что не будут давать нам покоя следующие несколько десятилетий. Люди вполне естественно боятся секретных обществ. Трудно их осуждать за это.

— Согласен с вами, — произнес он.

А потом, словно Зак и в самом деле владел по-настоящему полезным психическим талантом избегать неловких ситуаций в общении, зазвонил его телефон.

Зак отстегнул телефон от ремня и взглянул на высветившийся номер. Волосы на затылке поднялись дыбом. Не существовало такой вещи, как предзнаменование. Никто не мог предсказать будущее. Лучшее, что можно сделать, это анализ вероятности. Но не требовался никакой проницательный паранормальный талант, чтобы понимать: когда звонит Фаллон Джонс, собирается произойти что-нибудь интересное.

— Простите, Элейн, — произнес он. — Я должен ответить. Звонят по делу из «Джи энд Джи».

Она показала рукой в сторону конференц-зала:

— Вы можете без помех поговорить оттуда. Я буду ждать вас в кафетерии.

— Благодарю. — Зак зашел в зал, закрыл дверь и нажал кнопку на телефоне. — Привет, Фаллон.

— Где тебя черти носят? — требовательно спросил Фаллон.

Глава «Джи энд Джи» всегда разговаривал таким тоном, словно извещал вас, что небо рушится, но сегодня Фаллон, казалось, был даже более нетерпелив и мрачен, чем обычно.

Он был сильнейшим экстрасенсом, как и почти все, пребывающие на семейном древе Джонсов, но его талант был уникален. Он мог понять системы и связи там, где другие видели только совокупность точек или болтающиеся цепочки, он был прирожденным теоретиком хаоса.

Фаллон являлся прямым потомком Калеба Джонса, основавшего вместе с женой агентство «Джонс и Джонс» в позднюю викторианскую эпоху. Фирма все еще имела офис в Великобритании. В Соединенных Штатах действовали четыре отделения, каждое из них отвечало за свой регион. Фаллон руководил отделением, имеющем отношение к Западному побережью и Юго-западу.

Его оперативная база состояла из небольшой конторы на одного служащего в крошечном местечке Скарджилл Каув на Северном Калифорнийском побережье. В обычные времена Фаллон и его сеть свободно связанных агентов имела дело с широким спектром дел по безопасности и расследований для членов Общества. Тем не менее, следовало понимать, что первоочередным клиентом «Джи энд Джи» был Правящий Совет «Тайного общества».