Пылай и сгорай - [12]

У Рейн не осталось других близких родственников. Ее мама умерла, когда Рейн было полтора года. Джадсон Таллентир, вынужденный оторваться от своих драгоценных исследований, чтобы предстать перед неприятной задачей воспитывать малышку дочь, попросил свою сестру забрать ребенка к себе. Велла согласилась, мгновенно полюбив Рейн всем сердцем.

Как только проблема с воспитанием дочери была решена, Джадсон немедленно скрылся в своей лаборатории.

День его похорон стал поворотным моментом в жизни Рейн. Немноголюдная печальная церемония проходила в сером тумане, обычном для северо-запада. Церемония последовала за тем, что Рейн в душе окрестила Ночью Пожара и Слез. Ей этот роковой вечер вспоминался не более, чем последовательностью страшных и волнующих моментальных снимков, навсегда отпечатавшихся в ее памяти.

Спустя несколько месяцев после той ужасной ночи Велла впервые дошла до того, что превратится потом в ряд долгих и затянувшихся случаев депрессии. Мысль, что она не сможет сама позаботится о маленькой девочке, и социальные службы заберут от нее Рейн, заставила Веллу обратиться к ее лучшим друзьям с детства. Эндрю Китреджу и его партнеру Гордону.

Эндрю и Гордон даже не колебались. Они приняли Рейн и Веллу в свою жизнь, взяв на себя ответственность за Рейн, когда бы Велле не случалось впадать в свою депрессию. Худо-бедно эти четверо образовали семью, защитившую Рейн от длинных рук государства.

— Не говори так, словно я делаю это специально, — обратилась она к Эндрю, пытаясь поднять всем настроение.

— Да знаю я, что это не так, — заверил Эндрю. — Но ты должна признать, что твои маленькие чудачества имеют свойство действовать на нервы.

— Да уж, это я тебе всегда обеспечу.

На нервы Эндрю и Гордона она действовала с того лета, когда ей исполнилось девятнадцать, и она случайно наткнулась на первое место преступления, касавшееся женщины, преследуемой и убитой мужем.

Рейн поудобней устроилась в кресле, водрузила обтянутые чулками ноги на скамеечку и стала изучать вид из окна. Не было еще и шести часов, но в горах ночь наступает рано, особенно в это время года.

— Слава Богу, что девочка все еще жива, — продолжил разговор Эндрю. — Представить не могу, через что прошла бы ее семья, если бы она исчезла.

— Она сказала Ленгтону, что у нее нет семьи, по крайней мере, такой, которую ей хотелось бы знать. Последнюю пару лет она явно обитала на улице. Шеф сказал, что этот тип жертвы подходит психологическому портрету убийцы. К настоящему времени полиция обнаружила три тела, все молодые женщины, которые вели образ жизни, как у Андерсон. Одна из Портленда. Две другие были из Сиэтла.

— Классические жертвы серийных убийц, — задумчиво согласился Эндрю. — Тот тип людей, которые пропадут, а никто и не заметит. Удивляюсь, почему Стейси Андерсон была еще жива, когда ты ее нашла.

— Она рассказала, как этот извращенец заявил, что ее нужно наказать, сначала заперев в подвале. Она думала, что он собирался закончить работу сегодня же вечером. Просто чистая удача, что я оказалась сегодня в доме с агентом по недвижимости.

— По их мнению, предыдущих жертв он тоже прятал в подвале дома Веллы?

— Не знаю, к какому заключению придут копы, — ответила Рейн, — но я не нашла никаких следов других жертв. Я почти уверена, что Стейси Андерсон была первой, кого убийца спрятал в дом тети Веллы.

— Полагаю, копы не обратили никакого внимания на то, что ты им говорила.

— Да. Думаю, я заставила понервничать шефа Ленгтона.

Раздался сухой смешок Эндрю: — Тебе удается произвести впечатление на полицию.

— Что могу сказать? Это талант.

— Когда будешь дома?

Рейн скрестила лодыжки.

— Останусь на одну ночь, как и собиралась, поскольку Ленгтон предупредил, что детективы из Сиэтла и Портленда, возможно, захотят со мной пообщаться. Но я не могу выставить дом на продажу, пока полиция огородила его, как место преступления, поэтому буду завтра дома.

— Я заходил в твою квартиру днем и покормил Бэтмена и Робина. Поиграл с ними немного. Они чувствуют себя прекрасно.

— Спасибо.

Коты начинали волноваться, если оставались надолго одни. А обеспокоенные коты могли много натворить дел в маленькой квартирке. Особенно это относилось к Бэтмену и Робину, потому что Рейн не стала удалять им когти. Она не нашла в себе силы лишить их единственной природной защиты даже ради блага очень дорогих узорных деревянных окон. Она хорошо понимала, как важно существу иметь хоть какой-то защитный механизм.

— Полагаю, шеф Ленгтон собирается сделать себе репутацию на выпавшем ему шансе в этом деле? — спросил Эндрю. — Так же, как всегда поступал Брэдли?

Эндрю и Гордон никогда особенно не одобряли ее соглашения с Брэдли Митчеллом.

— Так уж выходит, что Ленгтон очень фотогеничен, — весело произнесла Рейн. — Он внешне эдакий суровый тип. Хорошо будет смотреться в вечерних новостях.

— Брэдли тоже всегда прекрасно смотрелся перед камерой. Интересно поглядеть, как много он сейчас дает интервью, когда ты больше не помогаешь ему раскручивать повисшие дела.

— Ммм.

Рейн осознанно сохраняла неопределенный тон.

Как бы больно ей не было, и насколько оскорбленной она бы себя не чувствовала, сама она еще не решила, как поступить с рабочими отношениями с Брэдли. Их личные отношения — то, что ими являлось на деле — закончились, но Рейн не была уверена, сможет ли она прекратить помогать ему в определенных случаях. В некотором роде она не могла объяснить Эндрю и Гордону и даже самой себе, что нуждается в использовании своих способностей. Отказаться от них было подобно тому, как отрицать, что она может видеть, слышать, ощущать вкус и запах.