Пятый угол - [83]

Иван Сергеевич неопределенно пожал плечами, демонстративно акцентируя свое внимание на остатках пива в фужере.

- Эти факты для вас недостаточно убедительны? В Москве, если меня пригласят для объяснений, надеюсь, профессионально оценят все детали нашего с вами неудавшегося мероприятия.

Хозяин кабинета грузно встал, подошел к бару и достал еще одну бутылку пива. Несколько секунд он стоял спиной к собеседнику, не двигаясь, затем раздались странные звуки, напоминающие вздохи с придыханием или икоту; вначале тихие, постепенно усиливающиеся, и, вдруг, затряслись его плечи, голова. Иван Сергеевич оперся рукой о бар, отчего мелко задребезжали рюмки на верхней полке, и все это вместе напоминало трагическую сцену из провинциального водевиля.

«Плачет. Или, не дай Бог, истерика больного человека!» — мелькнула мысль у Наума, не решающего предпринять что- либо.

Иван Сергеевич медленно повернулся к столу, и, к своему изумлению, Наум увидел, что тот смеется. Да-да, смеется искренне, заразительно, до слез.

- Выпейте все-таки, Наум Григорьевич. Вам полезно будет расслабиться, чтобы спокойнее обсудить создавшееся положение.

- Водку, если можно.

- Можно, конечно. Как вы смотрите на рюмку «Посольской» в посольстве? — Иван Сергеевич улыбнулся своему каламбуру, наверняка уже не раз звучащему в стенах этого заведения. — Уж коль вы нарушили мои планы, — продолжал он, — давайте спокойно обсудим ситуацию и расставим точки над «і». Вы назвали себя дилетантом в том, чем я занимаюсь, и абсолютно правы. Это естественно, и, надеюсь, вы не обиделись на мое подтверждение. Но в том, чем вы вынуждены были здесь заняться, профессионализм был как раз и не нужен. Все, что я расскажу сейчас, должно остаться в стенах этого кабинета; человек вы умный и прекрасно понимаете, насколько это серьезно.

Не так уж много людей прибывает сюда из нашей страны или, как говорят, из-за «железного занавеса», так что каждый может оказаться на контроле. Ваш визит, как можете догадаться, не остался без внимания, потому что вы являетесь известным специалистом в области, которая входит в круг так называемых стратегических интересов каждой цивилизованной страны. Во-вторых, вы оказались в центре внимания благодаря несчастью, случившемуся в вашей семье. Ну, а в наших интересах было еще больше подогреть внимание соответствующих английских органов к вашей персоне.

Наум уже начал догадываться о том, что последует далее, и откуда-то изнутри начала подниматься волна возмущения и злости, которой ни в коем случае нельзя было позволить вырваться наружу.

- Налейте еще водки! — Это прозвучало, скорее, как требование, нежели просьба.

- С вами приятно иметь дело — все понимаете с полуслова. Но у меня имеется продолжение, позвольте договорить до конца и воспринимайте случившееся философски, без эмоций, иначе.

Что может быть иначе — догадаться нетрудно, памятуя возможности заведения, где Наум имел несчастье находиться.

- Есть такое понятие — «подсадная утка»; термин охотничий, но и мы его зачастую используем, а смысл близок: ловкостью или, если вам больше по душе — обманом, заставить «жертву» действовать в твоих интересах. Вы видели, как действуют боксеры? Несколько обманных движений, чтобы противник раскрылся для удара? Ну, а если ближе к действительности, то нас, я имею в виду нашу с вами Родину, весьма интересуют достижения ваших коллег из Англии; смею уверить, что и противная сторона не менее активна в этом вопросе. ваш приезд в страну представился счастливым случаем, и, с Божьей помощью, началась Игра. Мы ни в коем случае не надеялись, что вам станут известны какие-нибудь секретные сведения от Кима Форби — это было бы наивно, но кое в чем, все- таки, удалось преуспеть. О чем конкретно идет речь, естественно, я не в праве информировать вас — профессиональная тайна, но намекнуть — возможно: методы контроля, если хотите — слежки, ранее не известные нам лица, ее осуществляющие, системы связи и другие, небезразличные для нас детали. За это вам спасибо, и жаль, что все так быстро кончилось. Давайте выпьем еще, на посошок. — Но прощаться Иван Сергеевич не торопился, и Наум почувствовал, что разговор еще не закончен. — Не могу понять два факта: как им удалось так быстро выйти на «Фронт-энд-Феркин», и почему так скоро выпускают вас из страны? Может, на что намекнете, Наум Григорьевич? Покопайтесь в памяти.

Наум отрицательно покачал головой, на что собеседник, сняв окуляры и протирая их мягкой салфеткой, пробормотал:

- Ну, ничего, разберемся и с этим. — Затем, подняв глаза на собеседника и близоруко щурясь, добавил: — Я знаю, вам можно доверять, и открою еще один секрет: предполагали мы создать для вас комфортные условия работы, да вот не получилось. — Водрузив окуляры на нос, подмигивая рыбьим глазом и понизив голос, добавил: — Предполагали вызвать для вас помощника, хорошо знающего английский язык, да и хорошие контакты с ним, точнее с ней, у вас уже установились.

Наум, почувствовав, что начинает густо краснеть, опустил голову и стал поправлять запонки на манжетах рубашки.

- Ну что вы, батенька, жизнь есть жизнь, и никто не может сказать, что безгрешен! Помните: «Пусть бросит в нее камень тот, кто ни разу в жизни не согрешил». И толпа, до этого жаждущая крови, разошлась. Не гарантирую дословность цитаты, но какое попадание в цель! А?