Пятый убийца, или Этюд в кровавых тонах - [7]

***

– Не знаю, какой ты солдат, но врач ты отменный. Половина этих несчастных не добралась бы до Лондона, если бы не ты… – Капитан Карпентер закурил трубку.

Ватсон понуро сидел в его каюте, приглашенный туда его помощником сразу когда пришел в себя после того, как волна ударила его об стену. Оказалось, что судно уже стояло в порту.

– Сколько я провалялся? Сколько людей погибли? Где Лаура и Джейн?

Капитан помолчал.

– За борт смыло 11 больных. Самых тяжелых, лежачих… Ты лучше меня понимаешь, что немногие из них перенесли бы это плавание… Лаура и Джейн… Сестры… Их тоже не нашли, сынок… – Карпентер вздохнул. – Старшая сестра тоже погибла, ударилась головой о переборку… Ты пролежал два дня.

Ватсон обхватил голову… Демоны, уносящие Лауру… Может быть, она жива?!. Да нет, никакие это не демоны… Это просто ты так увидел, как ее уносят волны, Ватсон…

– Я прошу вернуть мои вещи и… – он встряхнул головой.

Капитан проковылял к окну. Здесь, в порту, море было само спокойствие, и его всегда удивляло, насколько разительно может меняться эта огромная водная чаша во время шторма.

– Родные есть?

Ватсон задумался:

– Нет, сэр.

– Есть где жить в Лондоне?

– Найду, сэр.

– Ты хороший врач, – капитан вернулся на свое место, достал из ящика пистолет, единственной ногой выдвинул из-под стола саквояж Ватсона. – Сейчас я пойду домой. И ты можешь пойти со мной. Мы с женой держим небольшой паб и пансионат. Если у нас есть свободная комната, мы тебя приютим. Там часто случаются драки, кто-то напивается до полусмерти – в общем, без куска хлеба не останешься. Но масла на него жди, – он отдал Ватсону пистолет.

– Спасибо, сэр!

– И да, у меня есть дочь, Элис. Если ты хотя бы посмотришь в ее сторону, тебе не поможет даже твой волшебный пистолет.

– Я Вас понял, сэр.

Капитан помолчал.

– Про нас, матросов, говорят всякое. И поверь, чего я только не навидался, пока скитался по морям… Иногда кажется, что в самой преисподней уже не будет страшно…

Глава 2. Пес войны

На то, чтобы отдать необходимые распоряжения, у Карпентера ушло еще полчаса. Все это время Ватсон стоял у ограждения и смотрел на море. Где-то там, далеко-далеко, в жестоких пучинах нашли свой последний приют Лаура и Джейн, две девушки, которые почему-то были к нему добры…

Вместе с капитаном, который, несмотря на увечье, двигался на своих костылях быстро и проворно, они дошли до дороги и высвистали кэб. Тот увез их в паб Карпентеров на Торки-террас.

Чета Карпентеров держала достаточно объемное двухэтажное здание, на первом этаже которого располагался бар, на втором – номера. В одной из комнат поселился и Ватсон, сразу же отдав немалую часть своей небольшой военной пенсии…

Жена капитана Карпентера Сара приняла его радушно. Представила свою дочку Элис, при виде которой у Ватсона екнуло сердце: по возрасту и по точеной фигурке она напомнила ему сестру Джейн… Сам капитан больше к нему с разговорами не подходил, а через несколько дней и вовсе опять отправился в какое-то очередное плавание.

…В пансионате Ватсон понял про себя одну вещь, которая привела его в ужас. Он стал бояться спать. На корабле он принимал снотворное, а сейчас, когда без всяких порошков смыкал глаза, так сразу либо видел сцены той страшной битвы, в которой нечисть буквально рвала его товарищей на куски, либо пронзительные глаза Лауры, которую уносят в пучину демоны… А однажды Лаура и Джейн пришли к нему вместе и молча смотрели на него. И он вдруг учуял трупный запах, переплетенный с затхлостью и сыростью.

Он так отчаянно отбивался от них во сне, что упал с кровати и проснулся от пронизывающей боли в раненой руке. В последнюю минуту он подавил крик, понимая, что разбудит постояльцев пансионата…

Тогда он перестал гасить на ночь свет и снова начал принимать снотворное – и это помогало, демоны почти не приходили…

Днем его отдушиной и отдохновением была работа. Ему даже не понадобилось оповещать о частной практике – слух о том, что на Торки-террас поселился доктор, распространился по округе мгновенно. Он лечил людей практически с утра до вечера, и иногда к нему выстраивалась целая очередь. Плату он брал чисто символическую, понимая, что если поднимет расценки, то жители просто не смогут приходить к нему – а работа ему была нужна как воздух.

– Храни Вас Господь, доктор – но мне совершенно нечем Вам заплатить, – часто приходилось слышать ему.

– Храни Вас Господь, – отвечал он.

Периодически он спускался и в бар и старался как можно быстрее замахнуть стакан, если среди его посетителей ему мерещились люди с рогами и хвостами…

***

Он практически не выходил из дома. К кому ему идти в Лондоне – он не знал. Доходил лишь до ближайшего перекрестка, где не по годам серьезный подросток по имени Виггинс продавал газеты. Новости его не интересовали – он спрашивал только об одном: есть ли статьи об Афганистане. Конечно, он знал, что война уже окончена и британское правительство смогло договориться о лояльности с новым эмиром. Поэтому интересовали его не новые газеты, а старые – те, которые выходили тогда, когда он валялся в бреду и ехал на корабле в Англию. Те, в которых говорилось о той проклятой битве.