Пятый сезон Путина. Шоу продолжается… - [24]

— И что было с теми корейскими президентами? Ты, наверное, уже навел справки.

— Да я это и так помню, уж очень отрадные факты. Так вот, Ро Дэ У влепили 22 года, лет десять отсидел, покаялся мерзавец, попросил у народа прощения, помиловали. Ким Дэ Чжуна, а он — единственный в Корее нобелевский лауреат, приговорили к смертной казни, два года он ее ждал, тоже помиловали. Но согласись, два года для президента тоже неплохо.

— Да хоть бы и год, и то какая радость. Давай за такую радость и выпьем.

Выпили.

— А вот Чен Дух Вана… — продолжал Федор.

— Это не тот ли, который Горбачеву взятку сунул?

— Не знаю… Между прочим, у нас-то Путин смертную казнь предусмотрительно отменил, а вот в Донецкой республике она есть. Недавно некоего Анатолия Якубенко за то, что расстрелял двух девушек, не пожелавших усладить его скотскую натуру, казнили без корейской проволочки…

— Законно! И что тут можно возразить?.. Ну, и в чем этот Навальный обвиняет Путина?

— О!.. Можно только предполагать. Но я лично обвинил бы прежде всего в цинизме, в шкурничестве. Подумай только, его биографы пишут, что он внушает друзьям-приятелям: «Не думай ни о каком человечестве, думай о себе. Жить нужно только для себя!» И это президент!

— Но публично он это не говорил же.

— Нечто подобное говорил и публично. Как сейчас помню: радуйтесь, мол, каждому прожитому дню, а завтра — как бог даст. Жаль, не говорил он о том, что любимый его герой во всей русской литературе — Собакевич в «Мертвых душах» Гоголя. Очень ему нравится, как он выставляет рейтинг чиновникам своего города: «Я их всех знаю. Все христопродавцы. Весь город такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Один только и есть порядочный человек — прокурор, да и то, если сказать правду, свинья».

— Опять же публично он это не говорил, — пытался я хоть чуть-чуть подрумянить Путина. Ведь президент же…

— Да, не говорил, но молча сделал так, что ныне среди его чиновников только один порядочный человек — прокурор Чайка, да и то… Когда Крым возвратился, он обязан был на другой же день дать публикацию о том, что Хрущев передал его Украине совершенно беззаконно. А он чухался целый год! Разве это не свинство?

— Ну, это верно. Все же видят: Чубайс на Медведеве сидит и Нарышкиным погоняет, Левитин на Голодец сидит и Дворковичем погоняет, Мутко на Скворцовой сидит и Шуваловым погоняет… Выпьем за Николая Васильевича Гоголя.

Выпили.

— А за ложь на таком посту, — горячился Федор, — разве не надо судить? Недавно Путин поведал, что в партии состоял (это и так все знали), взносы платил аккуратно, но партийным функционером, т. е. каким-то начальством в партии, никогда не был. Ложь! Биографы пишут, что когда он служил в Дрездене, сослуживцы по КГБ «избрали его секретарем парторганизации, хотя, по мнению одного из них, он уже давно в душе был антикоммунистом». Какой цинизм: уже был анти, а лез!.. Мало того, он потомственный функционер. Его отец Владимир Степанович, инвалид войны, слесарь, был секретарем партбюро на Ленинградском вагоностроительном заводе им. Егорова.

— Да, — сказал я, — нехорошо, но за Владимира Степановича можно выпить. Видно, достойный был человек. Давай, не чокаясь.

— Ни за что! Путин недавно уверял, что его родители во время войны никаких недобрых чувств к немцам не испытывали. Ты подумай! Весь мир и весь наш народ, обливаясь кровью, люто ненавидели зверюг за все, что они творили, а его родители… У них собственный сын погиб в ленинградской блокаде, а они…

— Тут, Федор, одно из двух: или родители его были полными болванами, или сыночек просто оклеветал их. Откуда он может знать, что родители чувствовали во время войны, если родился лет через десять после нее. Нет, это точно — оклеветал. Что ему стоит? Он даже с Геббельсом заодно по поводу Катыни. Уж куда дальше! У него должность такая — Верховный лжец Российской Федерации. Выпьем и за батюшку, и за матушку. Они не виноваты.

Уговорил, выпили.

— А ты знаешь историю, как он спасал от правосудия Собчака? — утирая усы, спросил Федор. — Да это же было преступное превышение власти, как у того самого Ро Дэ У.

— И спас? — спросил я.

— Конечно. Он же десять лет с ним якшался. Собчак хотел стать мэром Ленинграда второй раз. Руководить выборным штабом назначил своего первого заместителя Путина — и провалился. Поскольку уже давно множество газет Москвы и Ленинграда — правые и левые, русские и еврейские, бумажные и электронные — все писали о нем как о крупногабаритном прохвосте, как о «зеркале русской коррупции», прокуратура города хоть и с запозданием, но заинтересовалась его деятельностью на посту мэра и решила допросить его хотя бы как свидетеля. Шлет ему повестку, другую, пятую, десятую… А он и не колышется.

— Да она уже после третьей безответной повестки имела законное право на принудительный привод.

— Конечно, но отважилась на это только после тринадцатой. А жена его Нарусова сразу — «У Анатолия Александровича инфаркт!» Путинский биограф Л. Млечин пишет в недавно вышедшей книжечке о нем, что его герой, будучи уже председателем ФСБ, тотчас примчался в Ленинград. Дело важное! И под носом у следователей Нарусова утром 7 ноября в день праздника Великой Октябрьской революции вывезла Собчака из больницы, доставила в аэропорт и на финском самолете отправила муженька в Финляндию.