От устья Лены Норденшельд направился к Новосибирским островам с намерением их исследовать. Но, убедившись, что к ним невозможно пристать, благодаря нагромождению льдов и мелководью на протяжении многих миль, он решил продолжить плавание на восток. До 10 сентября «Вега» не встречала больших трудностей. Но с этого дня ее ход начали замедлять постоянные туманы и ночные оледенения. Из-за непроницаемой тьмы приходилось делать частые остановки. 27 сентября «Вега» приблизилась к мысу Сердце-Камень. Она зацепилась якорем за ледяную глыбу, надеясь на следующий день преодолеть те несколько миль, которые еще отделяли ее от Берингова пролива, то есть от свободных вод Тихого океана. Но поднявшийся ночью северный ветер пригнал к судну массу льда, которая в последующие дни все увеличивалась, пока не образовала непреодолимый барьер, окруживший «Вегу» сплошным кольцом. Итак, она оказалась запертой во льдах и вынуждена была остаться на зимовку в тот самый час, когда была так близка к цели!
— Вы, конечно, понимаете, каким это было для нас разочарованием! — сказал молодой астроном. — Но мы сразу же приняли решение использовать вынужденную задержку на благо науки. Мы сблизились с жившими по соседству чукчами, быт и нравы которых до сих пор еще внимательно не мог изучить ни один путешественник. Мы не упустили возможности составить словарь языка чукчей, собрать коллекцию из их орудий, оружия и предметов домашней утвари. Небесполезными оказались и наши магнитные наблюдения. Натуралисты «Веги» приобщили немало новых видов к фауне и флоре арктических областей. И, наконец, главная задача нашего путешествия была решена, поскольку нам удалось обогнуть мыс Челюскина и первыми преодолеть расстояние, отделяющее устье Енисея от устья Лены. Отныне Северо-Восточный проход найден и изучен. Разумеется, куда приятнее было бы осуществить это плавание за два месяца — ведь оставшийся отрезок пути мы могли покрыть за несколько часов. Но, принимая во внимание все, что нами было достигнуто, если мы сумеем вскоре освободиться, а надеяться на это позволяют многие признаки, нам не придется жалеть о потерянном времени и мы вернемся из путешествия с уверенностью, что сделали полезное дело.
Слушая с большим интересом своего проводника, гости приблизились к «Веге». Теперь она находилась от них на таком незначительном расстоянии, что можно было различить нос корабля, покрытый до командного мостика длинным брезентом, борта, защищенные большими грудами снега, оснастку, от которой были оставлены на месте только ванты note 7 1 и штаги, и трубу, тщательно обложенную тюфяками, чтобы уберечь ее от морозов.
Ближайшие подступы к кораблю представляли еще более необычное зрелище. Судно, вопреки ожиданиям, вовсе не было втиснуто в сплошное ледяное ложе, но каким-то неведомым образом словно нависло над настоящим лабиринтом, образованным из озерков, островков и каналов, между которыми были перекинуты деревянные мостки.
— Это чудо легко объяснимо, — ответил молодой ученый на один из вопросов Эрика. — Всякое судно, которое остается на несколько месяцев среди сплошных льдов, бывает окруженным слоем всевозможных остатков, среди которых основную массу образует угольная зола. Это вещество темнее снега и потому, поглощая больше теплоты, либо ускоряет таяние, либо, напротив, задерживает его, как своего рода изолятор, в зависимости от плотности и толщины слоя. Благодаря этому, когда начинается оттепель, примыкающие к кораблю ледяные глыбы и принимают такой странный вид, вызывающий у вас удивление, и превращаются мало-помалу в беспорядочное скопление больших или малых впадин, воронок и изрезанных островков.
Матросы «Веги» в специально приспособленной одежде и несколько офицеров с любопытством смотрели на европейских гостей, приближавшихся к ним в сопровождении астронома. Как велика была их радость, когда они услышали приветственные возгласы на шведском языке и узнали среди гостей доктора Швариенкрона, черты лица которого были знакомы каждому!
Однако ни профессора Норденшельда, ни его верного спутника по полярным плаваниям, капитана Паландера, на борту не оказалось. Они отправились на геологическую экскурсию в глубь материка и должны были вернуться только через пять-шесть дней note 7 2. Это было первое разочарование, постигшее наших путешественников. Найдя «Вегу», они надеялись, естественно, выразить свое уважение и принести поздравления великому исследователю. Но увы! Это разочарование было не единственным.
Как только Эрик и его друзья вошли в кают-компанию, они узнали, что три дня тому назад «Вегу» навестила американская яхта или, вернее сказать, владелец яхты мистер Тюдор Браун. Этот джентльмен принес известия из внешнего мира, по которым так изголодались люди, запертые в Колючинской губе. Он сообщил обо всем, что произошло в Европе со времени их отплытия, рассказал, какая тревога охватила Швецию и все цивилизованные народы, когда прервалась связь с экспедицией Норденшельда, и о том, что «Аляска» была отправлена на ее поиски. Этот мистер Тюдор Браун прибыл с острова Ванкувера на Тихом океане, где в течение трех месяцев дожидалась владельца его собственная яхта.
