Пятое Евангелие - [3]

В этот Мир вбивается Христианский импульс. В то время жил Христианский импульс так, что мы можем сказать, представители этого Христианского импульса извлекаются истинно как необразованные люди, в отношении интеллектуальности, в отношении знания о Мире, напротив тому, что несли в себе многочисленно образованные римско-греческие люди. В середину, в некий Мир чистейшей интеллектуальности проталкиваются люди без образования. И теперь переживаем мы некую достопримечательную сценическую игру: Распространяют эти простые, примитивные натуры, которые есть носители первого Христианства, это Христианство с некой относительно-мерной быстротой в Южной Европе. И если мы сегодня с тем, что мы, скажем мы через Антропософию можем понять о сущности Христианства, подступаем к этим простым, примитивным натурам, которые в то время распространяли Христианство, то позволительно нам себе сказать: Эти примитивные натуры ничего не понимали из сущности Христоса — мы не нуждаемся вообще ни разу думать о великих Космических Христос-мыслях, которые сегодня должны восходить через Антропософию, мы можем думать о много более простых Христос-мыслях — тогдашние носители Христианского импульса, которые проталкиваются в греческую высокоразвитую образованность, ничего не понимали из этого всего. Они не имели ничего принести на рынок греческо-римской жизни, кроме как их личную сердечность (Innerlichkeit), которую они образовали себе как их личную взаимосвязь к любимому Христосу; ибо они любили как некий член некой любимой семьи именно эту взаимосвязь. Те, которые в тогдашнее Гречество и Римлянство вносили Христианство, которое образовывалось далее вплоть до внутрь в наше время, это не были образованные Теологи или Теософы тогдашнего времени, Гностики хотя поднимали себя к высоким идеям о Христосе, но они имели также только мочь дать то, что мы должны положить на подскакивающую вверх весовую чашу. Приходилось бы главное на Гностиков, Христианство, конечно, не взяло бы своего победного шествия через Мир. Это не была никакая особо образованная интеллектуальность, которая проталкивалась с Востока и в отосительно-мерной быстроте принесло Гречество и Римлянство к упадку (Sinken). Такова есть вещь, рассматривая с одной стороны.

С другой стороны рассматривая, видим мы высоко стоящих интеллектуальных людей, от Цельсуса, врага Христианства, который тогда уже преподнес все, что можно сегодня еще сказать против, вплоть до философа на троне, Марк Аврелий (Mark Aurel).[6] Рассмотрим мы утонченно-образованных Неоплатоников, которые вынесли тогда идеи, напротив которым сегодня философия есть некая детская игра, и которые наши сегодняшние идеи превосходят в высоте, в широте лицезрительных кругов. И рассмотрим мы все, что эти Духи имели преподнести против Христианства, и проникнем мы себя с тем, что эти, интеллектуально высоко-стоящие в греческом и римском Духе, имели преподнести против Христианства с пункта стояния греческой философии, то получим мы впечатление: они все не понимали Христос-Импульс. Мы видим, что Христианство расширяется через носителей, которые из сущности Христианства ничего не понимают; оно противоборствуется некой высокой культурой, которая ничего не может понимать из того, что означает Христос-Импульс. Достопримечательно вступает Христианство в Мир, так что приверженники и противники ничего не понимают из его собственного Духа. И однако-же: люди носили в Душе силу, чтобы этот Христос-Импульс донести к победному шествию через Мир.

И рассмотрим мы тех, которые выступают за Христианство с некой известной величественностью, как известный Церковный отец Тертуллиан (Tertullian).[7] Мы видим в нем некого Римляна, который на самом деле, если мы схватим во взоре его язык, есть почти некий ново-творец римского языка, который с некой меткой уверенностью отчеканивает новые слова, которые позволяют распознать некую значимую личность. Если мы себя однако спросим: Как обстоит это с Христос-Идеей Тертуллиана? — здесь будет дело по-другому. Здесь найдем мы, что он собственно, показывает верно мало интеллектуальности, Духовной высоты. Также защитники Христианства приносят не много к осуществлению (zustande). И однако-же, они есть действенны, как личности действенны, такие Духи как Тертуллиан, на чьих основаниях образованные Греки действительно не много могли дать. Не смотря на это действует он увлекающе; но через что? Это есть то, на что приходится главное! Чувствуем мы, что здесь действительно ставится некий вопрос пред Душой! Через что действуют носители Христос-Импульса тогда, которые сами из того, что Христос-Импульс собственно есть, понимают не много? Через что действуют Церковные отцы, само вплоть до Оригенеса (Origenes),[8] у которых видна неловкость в отношении понимания Христос-Импульса? Что есть это, что сами те, взошедшие вплоть до некой такой высоты греческо-римского образования, не могли понять о сущности Христос-Импульса? Что есть это все?

Но, пойдем мы далее. То же самое явление встретится нам вскоре в неком еще более заостренном способе, если мы рассмотрим историческую жизнь. Мы видим, как приходят столетия, в которых Христианство расширяется в пределах Европейского мира среди народов, которые как германские происходят из совсем других религиозных представлений, которые как народы есть одно, или по меньшей мере кажутся быть одно со своими религиозными представлениями и которые однако-же с полной силой приняли Христос-Импульс, как если он был их собственная жизнь. И если мы рассмотрим наидейственнейших веро-посланников в германских народах, были это схоластически-теологически образованные люди? Совсем и вообще нет! Это были те, которые с относительно-мерно примитивной Душой втягивались среди людей и в примитивном способе, с самыми всеближайшими, повседневнейшими представлениями говорили к людям, но непосредственно захватывали их сердца. Они понимали чтобы установить слова так, что они могли затронуть глубочайшие струны тех, к которым они говорили. Простые люди тянулись во все области, и прямо таковые действовали наизначимейше.