Пятница, когда раввин заспался - [54]
Он позвонил Хиберу Ньюту и Джорджу Коллинзу, старшим членам совета, имевшим почти такой же большой стаж, как и сам Карл, и пригласил их к себе. И вот они сидят в гостиной Карла, потягивают чай со льдом и жуют домашнее печенье, принесенное Мартой Макомбер.
Немного порассуждав о погоде, делах и политике в масштабах страны, Карл Макомбер решил, что пора завести речь о главном.
— Я позвал вас, чтобы поговорить об этом храме в Чилтоне, — начал он. — Я обеспокоен. Позавчера я провел вечер в «Кубрике», послушал, что там говорят, и мне это не понравилось. Я сидел в кабинке, и меня не видели, но в зале были завсегдатаи, тянули пиво и слушали главным образом собственные речи. А содержание речей сводилось к тому, что раввин — убийца, но полиция ничего не делает, поскольку получила мзду от евреев. Что Хью Лэниган и раввин — закадычные приятели и ходят друг к другу в гости.
— Наверное, больше всех вещал Баз Эпплбери? — предположил Джордж Коллинз, общительный и улыбчивый человек. — Третьего дня он приходил ко мне составлять смету малярных работ и тоже распинался насчет раввина. Разумеется, я поднял его на смех и обозвал дурнем.
— Да, это был Эпплбери, — подтвердил Макомбер. — Но там сидели ещё трое или четверо, и, похоже, между ними царило полное согласие.
— И что тебя тревожит, Карл? — спросил Хибер Ньют, суетливый раздражительный человечек, всегда готовый вспылить по любому поводу. Кожа на его лысом черепе казалась туго натянутой, на темени билась толстая вена. — Черт возьми, не стоит обращать внимание на таких типов.
Похоже, Хибер злился, потому что его пригласили на обсуждение столь маловажного вопроса.
— Ты неправ, Хибер. Дело не в чокнутом Эпплбери, а в том, что остальные, похоже, считали его доводы вполне разумными. Пересуды множатся, и это чревато опасностью.
— Едва ли ты можешь что-то с этим поделать, Карл, — рассудил Коллинз. — Разве что последовать моему примеру и тоже обозвать Эпплбери дурнем.
— Похоже, пользы от твоего эпитета было немного, — кисло заметил Ньют. — Но тебя тревожит что-то еще, Карл. Не такой ты человек, чтобы Эпплбери и иже с ним могли довести тебя до ручки. Говори, в чем дело.
— Да, болтает не только Эпплбери. Покупатели в моей лавке тоже судачат, и мне это не нравится. Когда замели Бронштейна, разговоры малость поутихли, но после того, как его выпустили, возобновились и сделались ещё громче, чем были вначале. В общем и целом смысл их сводится к тому, что, если убийца не Бронштейн, значит, девицу уделал раввин, но его не трогают, потому что он водит дружбу с Хью Лэниганом.
— Хью — легавый до мозга костей, — заявил Ньют. — Он бы и родного сына арестовал, будь тот виновен.
— Разве не раввин добился освобождения Бронштейна? — спросил Коллинз.
— Да, он, только люди об этом не знают.
— Все утрясется, как только поймают настоящего убийцу, — сказал Коллинз.
— Откуда ты знаешь, что им окажется не раввин? — сердито спросил Ньют.
— Если уж на то пошло, они могут и вовсе не найти душегуба, — вставил Макомбер. — Мало ли нераскрытых убийств? А мы тем временем терпим ущерб.
— Какой ущерб? — спросил Коллинз.
— Может вспыхнуть вражда. Евреи — народ чувствительный и заводной, а речь идет об их раввине.
— Что ж, это плохо, но я не вижу причин гладить их по шерстке только потому, что они чувствительные, — заявил Ньют.
— В Барнардз-Кроссинг три с лишним сотни еврейских семей, — сказал Макомбер. — Поскольку большинство их проживает в Чилтоне, рыночная стоимость домов в том районе возросла в среднем до двадцати тысяч в сегодняшних ценах. Горсовет оценивает эту недвижимость в половину её рыночной стоимости. Десять тысяч за дом. Помножить на триста, получится три миллиона долларов. А налог с трех миллионов — это вам не фунт изюма.
— Ну и что? Уедут евреи, приедут христиане, — рассудил Ньют. — По мне так все едино.
— Ты ведь недолюбливаешь евреев, верно, Хибер? — спросил Макомбер.
— Не сказал бы, что в восторге от них.
— А как насчет католиков и цветных?
— Этих я тоже не особо жалую.
— А янки? — с усмешкой ввернул Коллинз.
— Та же история, — ответил за Ньюта Макомбер и тоже ухмыльнулся. — А все потому, что он и сам янки. Мы, янки, никого не любим, даже друг дружку. Но выказываем терпимость ко всякому роду-племени.
Тут уж и сам Ньют не выдержал и рассмеялся.
— То-то и оно, — продолжал Макомбер. — Вот почему я пригласил вас сегодня. Я тут размышлял о Барнардз-Кроссинг, о том, как он изменился за последние пятнадцать-двадцать лет. Наши школы не хуже любых других школ в штате. У нас есть библиотека, которая лучше многих библиотек в маленьких городках. Мы построили новую больницу, проложили мили и мили канализационных труб, вымостили улицы. За эти пятнадцать лет город не только разросся, но и стал лучше. И все это — заслуга жителей Чилтона, сиречь евреев и христиан. Не впадайте в самообман. Чилтонские христиане не чета нам, обитателям Старого Города. Они похожи на своих еврейских соседей куда больше, чем на нас. Это молодые служащие, ученые, инженеры. Короче, профессионалы. У всех есть дипломы. У всех образованные жены, а дети наверняка поступят в колледжи. А знаете, почему они здесь поселились?
Рабби Смолл хочет жить размеренной жизнью ученого, но ему не удается… В День искупления, Судный день, один из жителей Барнардс-Кроссинга, незаурядный математик, но заурядный алкоголик отравился выхлопными газами в своем гараже. Много веков назад в древнем Израиле в этот день грехи всего народа возлагали на козла отпущения и приносили его в жертву. Рабби Смолл находит связь между прошлым и настоящим.
"The Nine Mile Walk" - оригинальное название. Впервые напечатан в 1947 году в журнале "Ellery Queen's Mystery Magazine".Обсуждается фраза: The nine mile walk is no joke, especially in the rain.
Гарри Кемельман В пятницу раввин встал поздно Изд-во "СОВА" Тель-Авив Harry Kemelman Friday the Rabbi Slept Late Перевел с английского: Моше Ледер © 1964 by Harry Kemelman © русского перевода – Изд-во "СОВА", Тель-Авив Published by agreement with Scott Meredith Literary Agency, Inc. 580 Fifth Avenue, New York, N. Y. 10.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В девятнадцатом столетии рабби Исраэль Салантер из Вильно сказал: «Раввин, которого не хотят прогнать из города, — это не раввин; а раввин, который позволяет себя прогнать, — не мужчина». В общине Барнардс-Кроссинга очередной конфликт; рабби Смолл, как всегда, стоящий над схваткой, под угрозой увольнения… А тут еще убийство, марихуана, негритянский вопрос и права человека… Рабби Смолл блестяще доказывает, что он настоящий раввин и настоящий мужчина.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
В одном маленьком, затерянном среди холмов городке, жизнь скучна и однообразна. Однако, все меняется после исчезновения двух его жителей. На помощь полиции приезжает следователь по особо важным делам Аджар Голованов, скептик и реалист. Обычное расследование сменяется чередой мистических и необъяснимых событий, в ходе которых Голованову придется многое узнать о мире, в который он не верит.
Хирург – профессия опасная, это все знают, а пластический хирург – вдвойне. Чуть что не так – можно и жизни лишиться. Женщины в гневе страшнее разъяренного тигра. Красавец хирург Венсан попал в страшный переплет: его подозревают в убийстве коллеги. Даму, решившую его женить на себе, тоже на следующий день находят мертвой. Петля подозрений затягивается все туже и туже, но помощь к Венсану приходит, как говорится, откуда и не ждали…Ранее книга выходила под названием «Мордашка класса люкс».
Второй роман французского писателя Даниэля Пеннака (р. 1944), продолжающий серию иронических детективов о похождениях профессионального «козла отпущения» Бенжамена Малоссена.
Добропорядочные искусствоведы и нечистоплотные антиквары, монструозный буфет и неизвестный художник, интеллигентные бандиты и лихие братки, влюбленные мужья и коварные соблазнители, утраченные и вновь обретенные шедевры мирового искусства, убийства, похищения и тихие семейные радости. И, как обычно, в центре этого уморительного, несуразного и восхитительного урагана Галочка Перевалова и ее неукротимая бабуля - несравненная, непобедимая и легендарная.
После шести лет непрерывного труда в своей конгрегации рабби Смолл… сбежал в Израиль. Никто не знает, когда он вернется, и вернется ли вообще, даже он сам. Едва успев приехать, он тут же попадает в поле зрения полиции, а через некоторое время — на допрос к «инспектору в кипе». Так уж устроен «самый неортодоксальный детектив», что инспектор сразу начинает подозревать его в… неверии в Бога, Оставив инспектора в замешательстве, рабби как всегда блестяще распутывает преступление, помогая своим друзьям избежать беды.