Пятница, 13 число - [5]

Чем спаслась? Верой. Мужчина один, он другой болезнью страдал, он на женские подмигивания не реагировал… То есть он и рад бы, но что-то там у него не срабатывало… в центральном мозгу. А может, не в мозгу, не знаю. В общем, все женщины от него отвернулись.

И вот они встречаются в Кисловодске у нарзанного источника. Она выпила полстаканчика, видит – мужчина спокойно на нее смотрит. А он тоже принял стакан – что такое?! Одна уже зовет с собой. Оба верили, что нарзан помог, а нарзан-то тут ни при чем. Через месяц они поженились.

Но мужчина, видимо, на радостях проболтался кому-то про свое недомогание, потому что у этого источника потом такая толпа из мужиков собралась и многие так спешили прорваться без очереди, что пришлось вызвать воинские подразделения… которые, когда узнали, в чем дело, штатских вообще оттерли от источника. Могла начаться гражданская война!.. Хорошо, нарзан кончился.

Вот что такое вера! Если убедить себя, что ты в бане, можно голым стоять на морозе… и еще будешь потеть… умолять прохожих, чтобы не поддавали жару.

Если как следует верить, то и анальгин спасет от заикания, пурген – от облысения, горчичники – от плоскостопия. А медицина здесь ни при чем.

Очищение

Что-то случилось у Сергея Ивановича с антенной: телевизор ловил не все программы, а какие хотел.

Конечно, неспроста. Не будь Сергей Иванович с детства сильно покалечен атеизмом, он бы мигом углядел провидение. А так что же?.. Пришлось страдать за убеждения.

Он одну программу включит – там проповедь. Только проповедь закончится – на экране рябь в тишине. Он на другую программу – там достают мощи святого. Он на третью – там начинается крестный ход.

И куда ни кинься – или рябь, или о нравственном возрождении, или просто добрый разговор о загробной жизни. Какой ни будь атеист, а если подряд недели две: «Не укради! Не убий! Не возжелай!» – то дрогнешь, засомневаешься. А еще обстановка в стране такая, что выжить все равно вряд ли удастся, а помирать, дураку понятно, лучше все-таки с чистой совестью, с отпущенными грехами.

И Сергей Иванович решил очиститься.

Очищаться начал он на работе, зашел к начальнику своему Борису Ильичу, с которым отношения были испорчены давно и надолго.

Войдя, Сергей Иванович перекрестился. Борис Ильич от неожиданности перекрестился встречно, хотя был чистый еврей. Чистый – значит, что у человека и отец, и мать евреи, а не как у нас бывает – отец русский, мать мордвинка, сам еврей, лишь бы выехать.

Сергей Иванович перекрестился во второй раз и кротко сказал:

– Я евреев раньше не любил.

– За что их любить? – неопределенно отозвался Борис Ильич.

– Есть хорошие черты.

– Какие же?

Сергей Иванович вопроса, верно, не слышал. Долго молчал, собираясь с силами. Очищение давалось нелегко.

– О погромах мечтал. Чтобы место твое занять. А сейчас не хочу. Понял, что все люди – братья.

– И евреи? – уточнил Борис Ильич.

Опять не ответил ему Сергей Иванович – в себя ушел.

– Ну вот, – сказал он минут через десять, – выложил вам все – полегче мне стало. Пойду.

И сделал, как пообещал, – ушел.

Борису Ильичу, напротив, полегче не стало. Он кинулся к телефону и долго и путано названивал кому-то насчет погромов.

Следующий визит Сергей Иванович нанес своему соседу, грузчику Гаврилову, чья жена недели три назад мыла лестничную площадку, а Сергей Иванович поднимался пешком и… возжелал. Кроме него, никто об этом не знал, но ведь и очищал-то Сергей Иванович себя, а не кого-то.

Гаврилов, страдая ясновидением, сразу определил, взглянув на Сергея Ивановича: «Занимать пришел, гнида». Но когда прошли на кухню и сели на табуретки, Сергей Иванович неожиданно сказал:

– Заповедь есть: «Не возлюби жены ближнего своего».

Гаврилов был бабник и с ходу тезис этот отверг:

– А ближний кто? Брат, отец, и всё.

– Ты мне как брат, – просветленно сказал Сергей Иванович.

Гаврилов отрекся от него.

– Мы все – братья, – настаивал Сергей Иванович.

Но до Гаврилова не доходила эта простая истина, он угрюмо молчал.

– Жену я твою возжелал, – кривясь, сказал тогда Сергей Иванович.

Гаврилов успокоился, посмотрел на часы:

– Она часов в восемь будет.

И тут до него дошло что-то.

– А чего было-то? – спросил он.

– Ничего, но я хочу, чтобы перед тобой совесть у меня была чиста.

Гаврилов, скорей всего, поверил, но, видимо, захотел подстраховаться. Он коротко взмахнул рукой-кувалдой.

Сергей Иванович не только легко слетел с табуретки, но и навсегда потерял всякий интерес к очищению.

Вот и вся история.

Казалось бы, что сделал человек?.. Всего два коротких бессмысленных визита, но именно после них в среднем по России гадить друг другу стали, кажется, меньше; вроде бы упала преступность, а воровство хоть и не упало, но и не выросло. То есть огромные произошли сдвиги в лучшую сторону.

Великая тайна

Сказал жене, что сегодня собрание на работе, приду поздно, а сам взял отгул и с утра в гости к одной… К одному! К одному знакомому подался в гости, давно не виделись с ним.

Человек этот живет за городом. Места там, между прочим, ни словом сказать, ни пером описать – сказочные места. Сказочные! Левитану не снились даже.

Иду от станции, частные дома уже начались, а там, когда подходишь к ней… К нему когда подходишь, пустырь начинается. Короче, выскакивает ниоткуда собака здоровая, злая – и на меня. Я от нее… От него!.. Нет, от нее, от собаки. Она за мной. Хорошо, на пути дерево росло.