Пятнадцать лет скитаний по земному шару - [14]

— Я уже наметил для вас работу, могу всех отправить, хоть сегодня, в Бандаберг, — сказал тот. — Резать сахарный тростник — сладкая работа, будете довольны, — добавил он, улыбаясь.

Артем помрачнел и твердо возразил:

— Хотя мы очень нуждаемся в работе, но скэбами не были и никогда не будем! И на срыв забастовки не пойдем!..

Иванов, узнав о предложении заведующего, пошел к нему и крепко отчитал за то, что, пользуясь тяжелым положением вновь прибывших русских, он Хотел сделать их скэбами.

— Ни один из них не останется ни минуты в вашем негостеприимном доме, — сказал Иванов, — Мы их устроим на работу через союз.

Он взял к себе четверых из нашей группы, а Артем и я пошли к Короткову.

Наутро Щербаков и Саша-колбасник устроились на работу: один — слесарем на завод, другой — на колбасную фабрику. Потом Артем и Саня-кочегар уехали на стройку в Уорик, за 100 километров от Брисбена, а Ермоленко и я — в Талвуд. Меня огорчала разлука с Артемом, но он надеялся найти в Уорике работу еще для одного-двух человек; тогда мы снова будем вместе.

СКИТАНИЯ ПО АВСТРАЛИИ

ДАВНО еще переселенцы привозили в Австралию животных, птиц, растения. Но скитаясь по дорогам этого континента, я встречал также представителей животного и растительного мира, которых в Европе можно увидеть лишь в зоологических и ботанических садах.

Меня заинтересовали кенгуру — сумчатые животные: на животе у них есть «сумки», в которых они носят детенышей. В случае опасности кенгуру мчатся гигантскими прыжками с такой быстротой, что всадник не может их догнать. Разновидностей кенгуру в Австралии много. Как-то в пути я увидел несколько крупных кенгуру, которые тотчас умчались, делая огромные скачки.

Австралийские птицы радуют глаз своим красивым оперением. Особенно многочисленны попугаи — от мелких, величиной с маленького воробья, до крупных — какаду. Сколько раз, лежа под деревом, слышал я их веселую болтовню! Австралийские страусы — эму — меньше африканских. Они очень доверчивы и не боятся человека. Не раз эму подходили вплотную к нашим палаткам. Люди не делают им зла и не охотятся на них; мясо эму жестко, оперение не представляет ценности. Видел я казуаров, напоминающих крупных индюков, и очень много черных лебедей — Австралия их родина. Замечательно оперение птицы лиры. Но, пожалуй, наиболее интересна птица «смеющийся Джек». Взобравшись на вершину дерева, она выводит такие рулады, завершающиеся хохотом, что, бывало, мы останавливали работу и начинали с ней «перекличку». Это полезная птица, она уничтожает мелких ядовитых змей — випер.

Работая в лесу на прокладке дороги, мы увидели виперу. Мои товарищи, давно живущие в Австралии, тотчас отступили. «Что вы испугались такого червяка?»— сказал я. Кто-то предложил мне: «А протяни ей палец…» Но как только я двинулся, товарищи оттащили меня назад: «Ты смеешься, говоришь — червяк, а не знаешь, что его укус смертелен!» Они палками убили гадину.

Очень интересны «переходные» виды животных: например, утконос; тело у него покрыто шерстью, а строением клюва и лап он напоминает утку. Мясо утконосов вкусное, я неоднократно им лакомился. Птица киви лишена крыльев и как бы покрыта шерстью.

В лесах я встречал огромных ящериц «игуанов»; размерами они не уступают среднему крокодилу, но вполне безопасны. Попадались и крупные черепахи — на земле и в воде. Хищных зверей я не видел, исключая динго, потомство одичавших собак.

Австралийские леса — это множество эвкалиптов, достигающих огромных размеров.

С животным и растительным миром мне пришлось ознакомиться и в скитаниях по стране, и при осмотре городских музеев.

Меня прежде всего интересовали жизнь и быт народов и племен, населявших Австралию, Новую Зеландию, Тасманию. Ужасная участь коренного населения — аборигенов— вызывала ненависть к колонизаторам.

В музеях я видел утварь, лодки — каноэ, украшения, бумеранги, копья, модели хижин прежних хозяев этих земель. И рядом — документы, рассказывающие, что колонизаторам предоставлялось право не только грабить коренных жителей, но травить их собаками, уничтожать любыми средствами. Один из документов удостоверяет, что Тасмания — целая страна! — была «куплена» за пару бочек спирта, несколько одеял и побрякушек; «договор» был скреплен значками вождей местных племен.

А если люди не хотели продавать землю «по-хорошему»? Тогда колонизаторы убивали непокорных. Оставшиеся в живых бежали в глубь страны; если они не погибали от голода и болезней, их рано или поздно настигали пули и плети колонизаторов. Я видел в музее бюст с надписью: «Последний из дикарей некогда многочисленного племени, населявшего Тасманию». В Тасмании все коренное население было истреблено, вымерло. Лишь несколько уцелевших стариков поселили в «музее» бухты Лаперуза; там они жили в палатках, их подкармливали. Это были последние аборигены.

Но в Новой Зеландии колонизаторы встретили упорное сопротивление местного населения — маори. С копьями и стрелами они упорно сражались; однако исход их борьбы был предрешен…

В Австралии колонизаторы нашли залежи угля, меди, железа, других ископаемых; начали добычу золота. Капиталисты наживались за счет труда переселенцев из разных стран.