Пятеро против всех - [20]

зазвучала вдруг веселая песенка по радио.

Водитель рядом с Боцманом от страха закрыл глаза, зашептал что-то, беззвучно шевеля губами. Похоже было, молился.

Машина на полной скорости врезалась в ворота, и автоматические штанги, закрывающие створки, не выдержали этого мощного лобового удара — ворота со страшным грохотом распахнулись, при этом одна из створок сорвалась с петель. К счастью, двигатель машины не заглох от удара, и «Волга» понеслась по дороге.

— Впереди внешний пост, сворачивай направо! — приказал Боцману Пастухов.

«Волга» свернула на грунтовую дорогу, петлявшую между кустами и деревьями.

— Что вы делаете? Вам все равно отсюда не уйти! — неожиданно подал голос Хусаинов.

— А мы и не собираемся никуда уходить. Это у нас учения, приближенные к боевым, — насмешливо произнес Пастухов.

Машина свернула с дороги и выехала на небольшую лесную полянку. Здесь их уже поджидали Муха и Артист.

— Выйди из машины! — приказал водителю Боцман.

— Э-э, мужики, да вы что, с ума сошли? Это же официальный представитель Чечни! Вам за это пожизненное светит! — по-своему понял это приказание хусаиновский водитель. Его голос срывался и дрожал.

— Да выйди ты, блин! — прикрикнул на него Пастухов.

Водитель выбрался из машины, а на его место сел Мухин.

— Не узнаёте, Иса Мирзоевич?

— Узнаю, — кивнул чеченец.

— Вот видите, какие у вас замечательные джигиты — прозевали хозяина!

— Это провокация! — Хусаинов зло смотрел на Мухина.

— Это не провокация — это проверка надежности охраны, — возразил Пастухов. — Я думаю, результаты вам ясны.

— У вас очень странный способ доказательства своей правоты.

— Но вы же не поверили нам на слово. — Сергей подумал, что для такой критической ситуации Хусаинов держится молодцом — никакого испуга, и даже голос не дрогнет.

Водитель «Волги» отошел на несколько метров от машины, оглянулся и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, бросился в кусты. Вдогонку ему раздался звонкий свист Артиста:

— Штаны не потеряй, водила!

— Иса Мирзоевич, дело не в том, что мы вас похитили. Это, скажем так, демонстрация силы. Про Итоева вы знаете?

— Знаю, — кивнул Хусаинов.

— Ну так вот. Стрелял по нему снайпер высочайшего класса. Взгляните-ка на свое правое плечо.

Чеченец скосил взгляд. На плече все еще был виден едва заметный желтоватый след.

— Это не птичка, это господин Мухин. Покажи, Олег! — Муха продемонстрировал чеченцу короткоствольную винтовку для пейнтбола, к которой был прикреплен баллон с краской. — Стрелял он с восьмидесяти метров и, как видите, попал. А тот, кто убил Итоева, попал за километр. Значит, у него отличная оптика и твердая рука. С такой охраной у вас нет никаких шансов на выживание. Мы вам это только что доказали. Так что или в дальнейшем мы сотрудничаем, или…

Чеченец зло зыркнул на Пастухова, выбрался из машины и не торопясь пошел в сторону дачи.

— Ишь ты, обиделся! — сказал вслед ему Боцман. — Мы на него за пацанов наших, в чью смерть их матери до сих пор поверить не могут, не обижаемся, а он, видите ли, обиделся. Козел! Остановить?

— Не надо, пусть подумает.

Глава четвертая. Док

Разбор полетов происходил в Центральном парке культуры и отдыха за столиком летнего кафе. Со стороны могло показаться, что это собрались страстные болельщики «Спартака» и спорят по поводу последней неудачи клуба.

— Нет, надо же додуматься до такого маразма — похитить официального представителя Чечни, да еще угрожать ему! — горячился подполковник Горобец.

— Никто ему не угрожал. Все было тихо-мирно, по-человечески. Зато теперь он понял, что представляет из себя его охрана и что можем мы, — тихо произнес Пастухов.

— Почему вы мне не сообщили, что он отказался от вашей охраны?

— Знаете, мы привыкли действовать самостоятельно, а согласовывать каждый свой шаг с начальством…

— Да, конечно, самостоятельно. Дорого нам обойдется ваша самостоятельность. Охрану разоружили и побили, — подполковник начал загибать пальцы, — ворота сломали, машину помяли. У водителя после всего происшедшего сердечный приступ случился.

— Конечно, будет приступ, если в его возрасте, как заяц по лесу бегать, — усмехнулся Мухин.

— Так он же от вас убегал, думал, вы будете Хусаинова мочить. А он, получается, единственный свидетель.

— Богатая у шофера фантазия, — сказал Артист. — А ведь он, поди, не просто водитель, а водитель-охранник…

— Ну вот что, все эти ваши шуточки дурно пахнут!..

— Я так понимаю, контора в наших услугах больше не нуждается? — спросил Пастухов. — Знаешь, подполковник, если уж честно, положа руку на одно место, все это самая настоящая подстава. Я пацанов с места сорвал, пообещал им выгодную работу, а оказывается, мы вовсе никому и не нужны! Вы бы сначала сами со своим чеченом договорились, а потом уж и нас бы с насиженных мест срывали!

— Некогда нам было с ним договариваться. Через полторы недели саммит, он обязательно должен быть там, иначе решение проблем с Чечней опять затянется черт знает насколько!

— Надеюсь, аванс мы можем оставить себе? Все-таки большая работа проделана… — Пастухов поднялся из-за столика. — Ладно, пошли, мужики, пускай они сами своих чеченов охраняют.