Пятая версия - [140]
— Янтарь? Часть Янтарной комнаты?
— Танкисты взломали ящики, в них оказались великолепные хрустальные, с бронзовыми орлами, люстры, а также зеркала и разная бронзовая и хрустальная утварь. «Это вот все, что осталось от Янтарной комнаты, — сказал немец. — Она хранилась тут же. Панели и прочие янтарные украшения погрузили на сани. Почему на сани? Лед тонкий, машины бы провалились. Теперь все это — на дне залива». Вот, собственно говоря, и все. Отставной майор писал об этом во все инстанции. Кстати, и начальнику вашей калининградской археологической экспедиции Елене Евгеньевне Стороженко. Вы сейчас куда? Мне — в облисполком, подкиньте, хорошо?
Да-да, хорошо. Захарченко идет в соседнюю комнату, громко там разговаривает о машинах, о каких-то грузах, которые еще не прибыли. Значит, не сегодня, а лишь завтра утром они все уезжают в Польшу, послезавтра они уже должны начать первые погружения в мутные воды залива. Работать там трудно. Дно сильно заилено. Кстати, там еще и «золотой самолет» где-то лежит, эта их вторая, запасная версия. Транспортный «дорнье». Он вывозил из Кенигсберга сокровища государственного банка, но был сбит нашими истребителями над заливом Фришес-Гафф. Поехали? Время не ждет…
…Да, время не ждет! Сколько сейчас? Через 40 минут мне предстоит встретиться с Федей Рыбиным на кладбище, но прежде я отправлюсь к форту «Луиза», к которому в апреле сорок пятого года со стороны местечка Шарлоттенбург выкатились батальоны и полки дивизии, в которой служил мой отец.
Фактически бой за город уже был закончен, лишь где-то в его глубине порой раздавалась беспорядочная стрельба и тяжкие, раскатистые взрывы. Я не знаю, куда двигалась наша войсковая часть, да и какое это имеет значение? Я — с отцом. С автоматом, а не с лопатой. В «виллисе»! С весельчаком и отчаянным парнем Федей Рыбиным и этой милой девушкой, Людой. Ее плотное, горячее бедро будто жжет мой бок. Весна, яркий солнечный день. В той стороне, где Кенигсберг, вздымается в небо огромное буро-красное облако и время от времени то утихающий, то разрастающийся рокот доносится, «может, повезет, — думаю я, — мы и в бою поучаствуем»… Но что там за остановка? Какой там форт? Будем брать? Что, он еще вчера взят нашими? Черт, такая досада, дело тут уже сделано! А бой тут уже давно окончился. Гарнизон сдался. Над красными приземистыми постройками форта медленно поднимались клубы черного, отвратительно пахнущего жженной резиной и мясом дыма. Возле одной из стен форта лежали убитые его защитники. Санитары из «фольксштурма», двое пожилых, темнолицых мужчин в длинных шинелях, и парнишка лет четырнадцати в ладно сидящем комбинезоне и кепи, белоголовый и светлоглазый, выносили из внутреннего дворика форта убитых и складывали их рядами. Высокий капрал в каске и черном, застегнутом до самого верха блестящем плаще медленно бродил вдоль мертвецов. Останавливался, приседал, шурша прорезиненным плащом, и что-то делал с ними, вначале я и не понял, что же именно и что это за тяжелый мешок у него в руке? Зачем в другой руке нож, вернее, характерный кинжал, на широком лезвии которого, как известно, выгравировано «Аллес фюр Дойчланд»?
Было тепло и солнечно. Кажется, это был самый первый по-настоящему апрельский день. Мой отец разговаривал с командиром батальона, который, видимо, командовал штурмом форта, и записывал что-то, положив планшет на капот «виллиса», наверное, фамилии отличившихся в бою. Федя о чем-то шептался с Людкой, приникал к ее плечу, шофер, ухмыляясь, пинал покрышки «виллиса», капрал, за которым я следил с интересом, двигался вдоль мертвых в похрустывающем плаще.
Уточка, свистя крыльями, вдруг пролетела надо рвом, который окружал форт, и спустилась на воду. Капрал поднял свою железную голову, поглядел на нее, а потом присел над убитым. Я подошел ближе и увидел, что капрал раскрывает кинжалом убитому рот. Вот нажал посильнее, и рот, как-то механически скрипнув нижней челюстью, распахнулся, синий язык вывалился. Капрал воткнул кинжал в землю и, расстегнув у убитого куртку, стал шарить рукой на теле. Глянул в мою сторону и, хмуро усмехнувшись, вытянул бечевку, на которой болталась округлая, прорезанная посредине узкой щелью бирка, «собачий жетон». На этом жетоне, который имелся у каждого немецкого солдата, выбито его имя, фамилия и воинская часть, где он служит. Взяв кинжал, капрал перерезал бечевку и разломил бирку пополам. Одну половинку он сунул в свой тяжелый брезентовый мешок, вторую — в разинутый рот мертвеца. Слегка ударил рукой по подбородку, и убитый гренадер «закусил» жетон. С этим жетоном он и отправится в могилу…
Четверо немецких саперов и один наш, все с миноискателями, прошли по мостику через ров в глубину форта. Фольксштурмовцы приволокли еще одного убитого, один нес под мышкой его оторванную ногу, положил рядом, они о чем-то поговорили с капралом. Тот выслушал, кивнул тяжелой головой и махнул рукой, мол, идите куда хотите. Усатый старшина, попыхивая цигаркой, направился к капралу. Лицо у него было красное, шапка сдвинута на затылок, к перекосившемуся ремню подвешены четыре немецкие фляги, видимо со шнапсом. Фольксштурмовцы прошли мимо меня, следом и парнишка в комбинезоне. Я поглядел в его лицо. Это был не парнишка, а девушка. Мне запомнился пестрый платочек, повязанный на шее, и серое от грязи, с белыми, промытыми слезами дорожками лицо. Мы встретились глазами. Ее взгляд был туманным, холодным, мертвым. Взгляд куда-то сквозь меня, войну, весну, смерть и жизнь.
Иванов Юрий Николаевич родился в 1928 году в Ленинграде. После окончания института уезжает на Камчатку. По роду своей работы много ездит по полуострову, часто встречается с камчатскими охотниками, оленеводами, рыбаками. Впечатления от этих встреч легли в основу его первых рассказов и очерков, которые публиковались в местных газетах, а также в журналах «Огонек», «Вокруг света», «Нева».В 1957 году Ю. Н. Иванов переезжает в Калининград, где последние несколько лет работает в научно-исследовательском институте рыбного хозяйства и океанографии.
В популярной форме излагаются история возникновения и сущность православия, рассмотрены его таинства и обряды, обычаи и праздники, а также современная культура православия.Для широкого круга читателей.
Книга рассказывает об одной из древнейших религий мира. В центре иудаизма – взаимоотношения между Богом и израильтянами, чья многовековая история наполнена то верностью Божьему завету, то отступничеством от веры. И каждый такой период в жизни евреев оборачивался то удачей и взлетом Израиля, то поражением и многочисленными бедствиями.В книге ярко отражена гуманистическая направленность иудаизма, выработавшего еще в ветхозаветные времена многие моральные и этические нормы человеческого общежития, которые позволяют жить в согласии и любви с Богом и ближними.
Герой повести, моряк, после долгих лет плавания по морям и океанам мира получает длительный отпуск. Он возвращается на Командоры, где провел юношеские годы, чтобы повидать разные места, встретить людей, с которыми работал и дружил. Случай сталкивает его с девочкой — потомком племени унангунов, населявших когда-то эти острова. Она и служит проводником в его путешествиях, участвует в приключениях. Временно герой повествования становится охотинспектором — борется с браконьерами, знакомится с жизнью и повадками морских львов, котиков, песцов и других животных, населяющих эти места.Приключениям его, встречам с зверобоями и наблюдениям за миром животных и посвящена повесть.
Иванов Ю. Н.Рейс туда и обратно: Повесть. — М.: Мол. гвардия, 1986. — 285 с., ил. — (Стрела).1 руб. 150000 экз.Калининградский писатель-маринист, известный читателям по книгам «Атлантический рейс», «Сестра морского льва», «Дорогой ветров», в новом произведении обращается к своей излюбленной морской теме. Выполняя рейс, экипаж танкера «Пассат» попадает в сложные и опасные, но в общем тоже обычные для моряков ситуации, которые постоянно создает им океан. Это повесть о наших современниках, людях долга, по первому зову идущих на помощь тем, кто в открытых широтах посылает в эфир сигналы: «Всем, кто меня слышит!»© Издательство «Молодая гвардия», 1986 г.
Эта книга рассказывает о творческом и ответственном деле – ремонте квартиры, содержит отдельные главы о планировке и перепланировке, современных отделочных материалах, проведении и организации различных видов работ, оформлении и дизайне помещений. Вы сможете подсчитать расход средств и материалов, подобрать необходимые инструменты и оценить профессионализм исполнителей ваших строительных заказов, а также выполнить часть работ собственными руками. Конечно, уместить в одной книге описание всех работ, которые производятся при капитальном ремонте квартиры, невозможно.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.