Пятая стихия - [19]
— Как вы думаете, я нравлюсь профессору Солонду? — Я жалобно вздохнула, бросив взгляд в сторону декана. Он стоял в десяти метрах от нас и оживлённо жестикулировал руками, не обращая внимания на окружение.
— Рано о чем-то говорить, — Нельсон проследил за моим взглядом, расправляясь. — Времени маловато прошло. Может, у тебя дома вы поговорите, и ты признаешься уже наконец-то? — Последнее он сказал так, будто я всю неделю просила помочь нас свести. Хотя, так оно и есть.
— Вы же сами сказали, что рано! — Возмутилась я.
— Есть вещи, которые совершать ещё рано, а есть те, что в самый раз, — парировал он и отошёл к одному из прилавков. Я пошла следом. — Говорить о любви ещё рано, а вот признаться в симпатии в самый раз, — продолжил мужчина, взяв из кучи чёрных очков одни, с тонкой душкой.
— Я боюсь, — я встала рядом, делая вид, что тоже смотрю очки. — Боюсь, что он мне откажет, а потом будет сторониться, зная, что вызывает у меня чувства.
— Лучше так, чем ходить и мучиться, — хмыкнул и одел эти самые очки мне. — Если захочется применить все четыре стихи в оживлённых местах, то лучше прикрывать глаза.
— Зачем? — Я посмотрела в зеркало. Они мне шли!
— Люди считают, что те, в ком есть дар ко всем стихиям, обладают божественной силой. Исцеляют, меняют судьбу, видят будущее и так далее. В общем, один бред.
— Но я ещё не объединила все стихии, — я сняла очки, посмотрев на хмурого преподавателя. — Куда вы смотрите?
— Рамиль куда-то делся, — протянул стихийник, обернулся к продавцу, бросил ему серебрушку, одел мне эти самые очки, взял за руку и куда-то потащил. И сделал всё так быстро, что я даже растерялась.
Солонд нашёлся почти сразу. Он сидел на бортике фонтана и с кем-то ругался с помощью серьги.
— Что опять? — Спросил Нельсон, дождавшись, когда друг договорит.
— Семейное, — отмахнулся мужчина. — Мать совсем из ума выжила. Решила поместье отдать Бренду.
Я вопросительно посмотрела сначала на декана, а затем и на стихийника.
— Бренд его младший брат, — пояснил Нельсон. — Он сектант. Поклоняется богам смерти и входит в культ «Посланники тьмы».
Я скривилась.
— Это ужасно! Я слышала, что они приносят живых людей в жертву, — с отвращение бросила я.
— Он точно штабквартиру сделает в родовом поместье отца, — горько улыбнулся маг и встал. — Через час мы должны быть в поместье Франко. Ты готова, Кассандра? Это же будет твоё первое перемещение через портал.
— Я боюсь, — честно призналась я, потупив взгляд в каменную кладку.
— Ничего, не умрёшь, — похлопал по плечу стихийник и подтолкнул меня к Рамилю. — Поможешь ей пройти.
— Но ты сильнее, — возразил демон. — С тобой ей будет легче.
— Ничего, пусть привыкает, — отмахнулся Нельсон, направляясь к дороге.
Как же я ему была благодарна. И пусть мне будет тяжело с Рамилем, зато с ним. И даже сейчас мы шли за ручку к дороге, куда направился стихийник.
Глава 5
Я вцепилась в льняную рубашку декана и не могла сделать и шага. Было ли мне страшно? Очень даже! Первый переход, а по близости нет папы и Лилы.
— Не бойся, с тобой ничего не произойдёт, — в который раз произнёс Рамиль.
— Не думал, что ты такая трусишка, — небрежно бросил Нельсон. — Ладно, Рамиль. Я пройду первым и буду ждать на той стороне, а ты берёшь её, — в меня ткнули пальцем, — и бросаешь в портал. Там я её и поймаю, и в чувства, если что, приведу.
— Не боишься, что Бенджамин тебе голову открутит за такое обращение с ней? — Усмехнулся декан.
— Ну не я же её буду бросать, — развёл руками мужчина.
— Э, не! В таком случае, раз ты предложил, то ты и бросай. А я на той стороне подожду.
— Поздно друг, — Нельсон махнул рукой и первый прошёл через светящуюся воронку.
— Вот гад! — Сплюнул декан и подхватил моё тельце на руки. — Не бойся, Кассандра, Ноэль позаботиться о тебе на той стороне. И не пугайся! Первый переход всегда страшный и тяжёлый. Со временем ты привыкнешь, — мне одобряюще улыбнулись и без предупреждения бросили.
И почему мой первый переход должен быть именно таким?! Всё тело скрутило. В глаза то бил ослепляющий свет, то всё разом меркло. Мышцы сводило судорогами, а в голове, будто всё тщательно перемешали. А ведь мне обещали сначала, что за ручку проведут!
Ближе к выходу стало легче, а в конце, меня будто вселенная пожевала и выплюнула в чьи-то руки. Голова кружилась, ноги ватные, тело трясёт. Надеюсь, что больше мне не предстоит испытывать такой букет не самых приятных чувств. И главное, длилось, может секунды две, а ощущений как за всю жизнь в пытках.
— Поздравляю с первым переходом, — радостно сообщили мне на ухо и подхватили.
От потери поверхности под ногами, голова закружилась ещё сильнее. Я даже не могла рискнуть и открыть глаза, что бы удостовериться, что все мои части тела вернулись со мной. Но голос я узнала. Он принадлежал тому, кто решил бросить меня, в этот чёртов портал!
— Я умираю, — протянула я, укладывая голову на предплечье мужчины.
— Твой отец некромант, — усмехнулся Нельсон. — Успеет прийти за минут пять-десять, считай, что спасли.
— А я не думала, что вы такой шутник, — я выдавила улыбку в ответ. Правда, я точно не знала, улыбается ли он или нет, но почему-то была уверена, что да.
Музы, которые продаёт Дьявол – ущербные. Эти твари сводят с ума. Они свистят в голове, свистят, свистят!..
Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)