Пять столетий тайной войны - [169]

29 апреля Беневент сообщил из Эдинбурга, что на днях известит о своем отъезде вместе с Ламоттом в Ньюкасл, куда они действительно отправились. В Лондон спешно прибыли выделенные для выполнения секретной миссии французские полицейские инспекторы Кидор и Гранмезон. Узнав только от д'Арагона о возложенном на них поручении, полицейские чины отнюдь не пришли в восторг. Им явно не улыбалось быть повешенными в Англии в случае неудачи плана. Однако до этого дело не дошло. Оказалось, что еще меньше эта перспектива устраивала Беневента, уже получившего аванс. При встрече с французами он выдвинул множество предлогов для отказа участвовать в похищении. Кроме всего прочего, «граф», по словам итальянца, заподозрил опасность и не пожелал ехать в Шилдс. На деле, по всей вероятности, Беневент предпочел признаться во всем Ламотту и поделиться с ним полученными деньгами. Возможно даже, что весь план заранее был разработан самим Ламоттом, который в таком случае оказался достойным учеником своей жены. Казалось бы, все ясно, и все же… Была ли королева как-то связана с Ламотт? Мария-Антуанетта это категорически отрицала, и ранее многие историки были склонны поверить этому. Теперь большинство исследователей считают, что королева лгала. Как отмечал Ф. Эрлан-же, ко времени «дела» 29-летняя Мария-Антуанетта имела уж очень сомнительную репутацию и была знакома с подозрительными личностями. Во время обыска у Ламотт был обнаружен ларец с миниатюрным портретом Марии-Антуанетты, который явно был подарен мнимой графине. Было заранее предписано изъять эту шкатулку, то есть явную улику, свидетельствующую о том, что авантюристка пользовалась милостивым расположением королевы. Роган мог наблюдать, как Ламотт выходила из дворца Габриэль в сопровождении одного из камердинеров, которого в действительности изображал любовник Жанны аферист Рето де Вильет. По официальной версии, Жанне помогала подкупленная консьержка. Но возможно предположить, что Жанна действительно несколько раз побывала у королевы.

19 мая 1786 г. Мария-Антуанетта писала французскому послу в Вене Мерси-Аржанто (письмо это сохранилось в австрийском государственном архиве): «Барон[18] расскажет Вам о моих мыслях, особенно относительно того, чтобы ничего не говорить о свидании и о галерее, он объяснит Вам причины этого». Отчего Рето де Вильет заведомо неправильно подделал подпись королевы («Мария-Антуанетта французская») в подложном письме, в котором содержалось обязательство об уплате ювелирам 1600 тыс. ливров за ожерелье? На суде Рето утверждал, что Мария-Антуанетта боялась дать письменную гарантию погашения долга и Роган приказал поэтому, чтобы не компрометировать королеву, изготовить явно неправильную подпись, рассчитывая, что ювелиры-иностранцы не заметят обмана. Это более вероятно, чем то, что столь откровенный подлог ускользнул от внимания кардинала. После ареста Рогану разрешили написать аббату Гоцжелю, чтобы тот немедля до обыска сжег переписку кардинала. Читатель, наверное, помнит сцену в «Женитьбе Фигаро» (пьеса издана в том же 1786 г.), где Сюзанна на тайном свидании играет роль графини — с полного ее согласия. Бомарше был осведомленным человеком, и вряд ли в этой сцене не содержался намек, понятный современникам.

Ламотт открыто бросила в лицо Рогану, что ни им, ни ею не было произнесено ни слова правды на суде. Высказывается предположение, что королева сама инсценировала это «дело», чтобы выставить смешным ненавистного кардинала. Если это и так, то она, конечно, не предусмотрела большого морального ущерба, который был нанесен «делом» об ожерелье французской монархии. Через несколько лет Мирабо даже назвал историю похищения колье прологом Великой французской революции.

Измена в Вест-Пойнте

Джордж Вашингтон, главнокомандующий войсками американских колонистов, сражавшихся за независимость, против Англии, отлично понимал значение разведки. Еще в юношеские годы, участвуя волонтером в англо-французской войне, он стал свидетелем поражения, которое 13 июля 1755 г. понесли английские войска под командованием генерала Брэддока около форта Дюкена (на месте, где впоследствии возник город Питтсбург). Поражение было следствием того, что Брэддок не имел понятия о силах французов, оборонявших форт.

Когда же через два десятилетия, в начале войны за независимость, Вашингтон стал во главе войск колонистов, он сразу же предпринял попытку создать собственную разведывательную службу. Первым из его разведчиков был, очевидно, знаменитый Натан Хейл, которого англичане поймали и казнили в сентябре 1776 г. Хотя имя Натана Хейла уже стало легендарным, почти ничего не известно ни о цели переброски его в тыл врага, ни о том, чего ему удалось достигнуть.

Когда разведывательная служба колонистов получила некоторое развитие, Вашингтон поручил ее дальнейшее усовершенствование майору Бенджамину Толмеджу (Джону Баттому). Майор отобрал нескольких лично знакомых ему людей в Нью-Йорке и других районах, занятых тогда английскими войсками. Обычно агенты, действовавшие в одной местности, были старыми друзьями — таким образом Толмедж надеялся наладить сотрудничество своих людей и получить уверенность, что в случае ареста и гибели одного из них все остальные будут с удвоенным рвением продолжать работу, чтобы отомстить за друга. Первые агенты Толмеджа учились вместе с ним в Йельском университете. Хотя это были лица, ранее совершенно незнакомые с разведкой, большинство из них сумело быстро освоиться со своей новой деятельностью. Все они имели конспиративные имена, и никто даже в американском лагере, помимо майора, не знал их подлинных фамилий.