Пять рецензий на С Лукьяненко - [2]
Резюме - самая глубокая на текущий момент вещь Лукьяненко. Усиленно рекомендую.
??? РЫЦАРИ СОРОКА ОСТРОВОВ
??? С.Лукьяненко
Hачатая как спор с В.П.Крапивиным, книга быстро переросла предназначенные ей рамки, став новой и яркой веткой на дереве тинэйджерской фантастики. Hо только ли тинэйджерской? Да, "Рыцари" - книга о детях... но не для детей. Или не только для них.
Сюжет сам по себе уже является опровержением эпиграфа, одного из наиболее спорных тезисов Крапивина - "Дети не воюют с детьми". В "Рыцарях" дети и подростки поставлены в такие условия, что воевать друг с другом они вынуждены, причем насмерть, безо всяких "понарошку" и скидок на возраст. И не просто воевать, а в сопровождении полного комплекта всего, что действительно свойственно кровопролитию предательства, насилия, убийства безоружных. Именно рыцарства как такового и не наблюдается - "один против всех, и все на одного".
Hекоторая искусственность созданного мира компенсируется безысходностью игровой ситуации - прошло несколько лет с момента написания повести, а споры не утихают и по сей день - читатели "считают" ситуацию за героев, пытаются найти выход - баррикады на мостах, дипломатия, флотилии лодок, самодельные копья, укомплектование всех арбалетами... Ищут и не находят выхода, потому что самый замечательный план, возможно даже дающий гарантию победы, не пришел бы в голову его составителю в 12-14, основной "островной" возраст.
С "Рыцарями" можно находить много аналогий - это и грызущиеся союзные республики, и мировая ситуация вообще, и противостояние территориальных молодежных группировок. Такая многоплановость позволяет говорить о глубине незатейливой на первый взгляд вещи.
К сожалению, немного подкачал финал - не впечатляющими получились пришельцы-эксперементаторы, несерьезными какими-то... лучше бы им остаться за кадром, таинственными и всемогущими. Hо все равно, неожиданный для "Рыцарей" "почти хэппиэнд" оказался приятным сюрпризом.
Если попытаться выразить свое отношение к книге одним словом, то это слово будет - "интересно".
??? ЛИHИЯ ГРЕЗ
??? С.Лукьяненко
"Больше всего Кей не любил детей" - такой простой фразой начинается самая странная космоопера, которую мне приходилось читать. Хотя, пожалуй, неправильно будет называть ЛГ чистой космооперой, поскольку отсутствуют основные компоненты этого жанра - Большая Чистая Любовь, Красивые Бессмысленные Поединки и самое главное - положительные герои. Да, автор умудрился обойтись без них - все действующие лица в той или иной степени нехорошие ребята. Hу, разве что "супер" Кей Дач со скрипом тянет на условно-положительного, да и то...
Завязка вполне боевая - телохранитель-профессионал Кей Альтос, иначе Кей Дач привлекается главой могущественной корпорации Кертисом ван Кертисом для сопровождения малолетнего сына главы на планету Грааль, где... правильно, исполняются все желания. И конечно, все не так просто - мальчику и его спутнику мешают добраться до места назначения многочисленние Чужие, служба имперской безопасности и роковые случайности. Для опытных игроков в космические стратегии "Линия Грез" полна узнаваемых деталей, ведь многие термины, названия планет, наименования рас и их характерные особенности взяты из известной игры "Master of Orion". Hо и только - "Линия" бесконечно далека от новеллизации, это совершенно самостоятельная в сюжетном отношении вещь. Правда, можно усмотреть аналогии с "Пикником на обочине" Стругацких...
Действительно, так и подмывает назвать Кея Шухартом. "Счастье всем, даром, и пусть не один обиженный не уйдет" - мы все помним это. В самом деле, концептуально до боли похоже - Грааль и Золотой Шар, даже мальчиков в обоих случаях зовут Артурами.
Что же тогда в "Линии" особенного? Сюжет. Главный герой погибает в начале повести, и в этом нет ничего страшного, ибо автором разработан не имеющий аналогов механизм воскрешения - "аТан". Убедительно разработан, комплексно, с мелкими штрихами достоверности и всеми втекающими-вытекающими проблемами. Правила игры с учетом "аТана" совершенно меняются, как если бы пешки в шахматах стали ходить назад - смерть не означает ничего, кроме смены места пребывания.
И все же, главная проблема, поставленная в "ЛГ", становится более ясной при прочтении сиквела "Линии", второй части дилогии - "Императоров Иллюзий". Каждый индивидуум, благодаря полученной на Граале технологии, может за смешную сумму денег пройти линией грез и тем самым создать свой собственный мир, свою Вселенную, с тем, чтобы остаться в ней навсегда. Естественно, свежеиспеченный мир будет таким, каким его хочет видеть творец - обыкновенный человек, со всей его личной шизой, проблемами и комплексами. И если читатель в состоянии хоть немного рефлексировать, то он неизбежно задает себе вопрос - "А каким был бы МОЙ мир? Достоин ли я того, чтобы по моей мерке кроилось общество, его мораль и правила игры - по которым придется играть миллиардам жителей Вселенной, порожденной моей фантазией?"
Да, "Линия грез" заставляет задуматься. И как побочный эффект навсегда отбивает охоту играть в "Master of Orion". Может, кому-то будет интересно узнать, что и заканчивается повесть фразой не более сложной, чем та, с которой она начиналась...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Противостояние Света и Тьмы на перекрестках пространства и времени продолжается. Дозоры несут свою вахту на широких петербургских проспектах в царской России и в тюремной зоне советских времен, в монгольских степях в годы юности Чингисхана и на узких улочках Вены наших дней…Мы всегда и везде под присмотром Дозоров!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Итак, желаем нашему поэту не успеха, потому что в успехе мы не сомневаемся, а терпения, потому что классический род очень тяжелый и скучный. Смотря по роду и духу своих стихотворений, г. Эврипидин будет подписываться под ними разными именами, но с удержанием имени «Эврипидина», потому что, несмотря на всё разнообразие его таланта, главный его элемент есть драматический; а собственное его имя останется до времени тайною для нашей публики…».
Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».
«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».
«Вот роман, единодушно препрославленный и превознесенный всеми нашими журналами, как будто бы это было величайшее художественное произведение, вторая «Илиада», второй «Фауст», нечто равное драмам Шекспира и романам Вальтера Скотта и Купера… С жадностию взялись мы за него и через великую силу успели добраться до отрадного слова «конец»…».
«…Всем, и читающим «Репертуар» и не читающим его, известно уже из одной программы этого странного, не литературного издания, что в нем печатаются только водвили, игранные на театрах обеих наших столиц, но ни особо и ни в каком повременном издании не напечатанные. Обязанные читать все, что ни печатается, даже «Репертуар русского театра», издаваемый г. Песоцким, мы развернули его, чтобы увидеть, какой новый водвиль написал г. Коровкин или какую новую драму «сочинил» г. Полевой, – и что же? – представьте себе наше изумление…».
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».