Пять песен мира. Книга 2 - [19]

Полотенце соскользнуло на пол, Линда безразлично взглянула на него, и снова рассматривала стену. Задумавшись об Алексе, она опустила взгляд в пол, и щеки ее залились румянцем. Ей вспомнилось, как он самоотверженно встал между ней и Ривзом, препятствуя воле, на минуточку, самого Верховного консула. Ее восхитило то, что Алекс за нее заступился, хотя и сделать ничего не мог. Более того, он рисковал подставиться.

«А ведь только недавно он поливал меня грязью в столовой. И что с ним не так?» — думала Линда, заметив, что мысли об Алексе заставляли ее сердце биться быстрее, а в животе теплело. «Ну ты и тварь, — Линда корила сама себя. — Торрэн недавно умер, а ты уже ищешь член, на который можно сесть. Может, Алекс был прав насчет тебя. Но…. Мне так понравился секс. После оргии с Василисой я поняла, насколько глубоким и безграничным может быть сексуальное удовольствие. Но с Алексом дело не только в сексе».

Она вспоминала слова Алекса, сказанные в столовой, и понимала, что Алекс был прав. Она действительно не любила Торрэна, и действительно хотела использовать его, чтобы обеспечить себе комфортное существование за его счет. В постели он был плох, кончал быстро, от мужчины в нем практически ничего не было, но он отдавал Линде все внимание и все деньги, лишь бы удержать такую знойную красотку около себя. И она этим пользовалась, однако была предана ему, пока не встретила Василису и не открыла с ней свое сексуальное начало.

Не стоит быть с человеком, которого не любишь, чтобы он тебе при этом не давал. Холод звонкой монеты никогда не сможет заменить пыла теплых чувств, и показать настоящее, беспредметное счастье.

Думая об Алексе, Линда покусывала губу, и радовалась, что теплые мысли о нем затмевали кошмар, пережитый ею.

Услышав стук в дверь, Линда выпрямилась и расширила от неожиданности глаза. Она не ждала посетителей, стала колебаться, и произнесла неуверенно:

— Войдите.

Дверь с шипением открылась, и в комнату шагнул Алекс, не заметив, что дверь до конца не закрылась. Механизм внутри заело, между дверью и рамой осталась небольшая щелочка, через которую виднелся коридор. Да, в казармах «Воздушных асов» двери стояли автоматические, а не ручные.

— Алекс? — удивилась Линда. Он опустил взгляд на ее грудь, и тут же смутился, отвернувшись. — Что ты тут делаешь?

— Оденешься? — спросил Алекс.

— Нет, — устало ответила Линда. От тоски в ее голосе становилось не по себе. — Можешь смотреть на меня. Я не против. Я же в лифчике.

— А чему ты удивилась? Мне захотелось навестить тебя, — Алекс преодолел смущение, и присел на край кровати рядом с Линдой. — Мне уйти?

— Нет, останься, — попросила Линда. — Меня так замучили расспросами прежде, чем отпустить в кубрик. Хочется простого человеческого общения.

— Ну…. — Алексу было трудно найти слова поддержки. Он слышал, что люди начинали лучше себя чувствовать, если их просто выслушивали. — Как ты?

— Я даже не знаю…. Не знаю. Я чувствую себя такой тварью из-за того, что бросила умирать товарищей, — Линда всхлипнула, и уперлась лицом в ладони, стыдясь дезертирства. — Они умерли, Алекс. Умерли страшной смертью. И я ничего не сделала. Ничего….

Алекс не нашелся, что ответить, и заботливо приобнял ее за хрупкие обнаженные плечи. Кожа ее была влажной и холодной, холод этот Алекс ощущал кончиками пальцев, и вдруг в животе возникло еще одно ощущение. Теплое и возбуждающее. Такое же ощущение у него возникало, когда он уединялся с Василисой. Правда, с Василисой было что-то еще, что-то, чего с Линдой не возникало.

Но волосы Линды пахли головокружительно. В них очень хотелось уткнуться носом и вдохнуть посильнее, чтобы ее почувствовать. Взгляд невольно упал на возбуждающую ложбинку, и к паху устремилась горячая кровь. Внизу стало твердеть, достоинство стискивало штанами, и Алекс устыдился, не подавая вида, что испытал возбуждение.

— Мне отрезали путь в «Корону Дираксиса», но я туда больше не хочу. Я чувствую себя последней тварью, и раскаиваюсь за свое поведение. С Торрэном, да и вообще. Из всей эскадрильи я больше всех заслуживаю смерти. Мне стыдно. Я…. — Линда выдержала короткую паузу, будто бы решаясь на серьезный шаг. — Хочу остаться в этом подразделении, и защищать людей. Хочу отдать долг тем, кого могла спасти, но не спасла.

— Ты никого не могла спасти, — решительно произнес Алекс, крепче сжав ее плечи. — А если бы осталась, то просто бы умерла. Я рад, что ты останешься, — Алекс взял Линду за руку. — И если ты решила защищать людей, решила отдать долг через уничтожение звуковиков — я буду тебе помогать.

— Спасибо, — тихо произнесла Линда, и взгляд ее сорвался на губы Алекса.

Их лица были очень близко друг к другу. Линда приблизила свои губы к губам Алекса еще на пару сантиметров, и желание овладело ими внезапно, будто вспыхнувший тополиный пух. Алекс закрыл глаза, поцеловал Линду, и почувствовал у себя во рту влагу ее языка, ее слюну. Сердце его заколотилось, едва не выламывая ребра. Он расстегнул ей лифчик, и тот упал к полотенцу.

Алекс ладонью тискал ей грудь, сжимал, чувствовал ее упругость и пальцами касался вставших сосков. Его шею обдавало горячим дыханием Линды, она взяла Алекса за затылок, и их поцелуй стал более жарким и страстным.