Пять песен мира. Книга 1 - [40]

Войдя внутрь, он прислушался, и заметил, что было очень тихо. Двери в кубрики были закрыты. Скорее всего, рота отправилась на ужин или на какие-нибудь работы в части, а Алекса никто не позвал. Впрочем, так было даже лучше. Ему не хотелось никого видеть и никого слышать.

Ему хотелось побыть одному. Хотелось отдохнуть. Просто отдохнуть, пока не думая, как можно было выбраться из сложившейся ситуации. Конечно, можно было найти какое-то решение. Он это понимал. Но сейчас ему ничего не хотелось. От усталости тяжелеющие веки наползали на глаза. За окном было видно, как солнце клонилось к горизонту, и на войсковую часть медленно опускалась ночная темнота.

Алекс вошел к себе в кубрик, кинул китель на стул перед кроватью, и повалился в постель, даже не расправляя ее. Колючий плед впился в щеку, Алекс закрыл глаза, и уснул.

***

Очнулся Алекс, шагая по больничному коридору, и видя, как впереди на каталке группа врачей в белых халатах увозила прочь молодую женщину с выпиравшим от беременности животом. «София» — вдруг пришло в голову Алексу. Он был уверен, что женщину звали София. София кричала от боли и впивалась ногтями в простыню. Она тужилась, со всей силы тужилась, и скалила зубы, морща красивое лицо.

Народу было не протолкнуться. Мимо Алекса проносились экипажи с каталками, возившие беременных и кричавших женщин. Медсестры и медбратья сосредоточенно переговаривались и обменивались какими-то указаниями, получали распоряжения от врачей, затем разбегались по кабинетам. Из закрытых палат доносился младенческий плач, добавляя напряжения в обстановку, которая и так нервировала. Грохот колес каталок доносился со всех сторон. Смешивался со стуком каблуков по бетонному полу, смешивался с криками рожающих женщин, воздух был пропитан острым медицинским запахом, и, честно сказать, Алекс едва представлял, как под такой аккомпанемент можно было работать.

— С дороги! — крикнули Алексу, и он от неожиданности шагнул назад и прижался к стенке. Экипаж медсестер прокатил мимо него каталку со стонущей беременной женщиной, и главная медсестра дала команду остановиться, когда увидела щуплого и низкорослого врача.

— Господин Кейман! — медсестра обратилась к врачу на повышенных тонах, запричитав что-то и став изламывать руки, объясняя что-то.

— Успокойтесь, — спокойно произнес Кейман, взглянув на медсестру, а затем переведя взгляд на роженицу. После он бодро мазнул несколько раз по экрану планшета, свет которого отражался в линзах его очков с узкой оправой, и вчитался на несколько секунд.

— Так, — врач обращался к медсестре, и пальцем указал в конец коридора. — Коридор «Б-8», палата 1902 свободна. Везите ее туда.

— Поняла, — отчеканила медсестра и, взявшись за ручки каталки, отдала экипажу команду и покатила роженицу прочь из коридора.

— Валериан! — кричала София. — Валериан, где ты! Мне больно! А-а-а!

В животе Алекса от страха похолодело. Он метнулся к медсестрам, и стал катить ее к палате вместе с ними. София схватилась за рукав армейского кителя Алекса, и сгребла окрашенную в серый пиксельный камуфляж ткань, сильно сжав ее пальцами.

— Я рядом, — сказал Алекс, но при этом говорил голосом Валериана, и погладил Софию по влажной от пота щеке. — Рядом, милая. Не волнуйся.

— Больно, — всхлипнула женщина, лицо ее обрело жалобное и болезненное выражение. — Пожалуйста, не оставляй меня одну. Я боюсь. Мне страшно!

— Я могу присутствовать при родах? — Алекс вопросительно взглянул на Кеймана, и, увидев в его глазах сомнения, понял, что он хотел отказать. Да только, почему-то, не осмеливался высказать отказ сразу и вслух — Майор сил космической экспансии Человечества Валериан Хилтон. Думаю, я имею полное право присутствовать рядом с женой при родах.

— Нет, — сказал Кейман, набравшись смелости. — Господин Майор, не препятствуете процедуре принятия родов. Так не положено.

— Прости, дорогая. Я буду здесь, рядом. Не волнуйся.

София смотрела на Алекса жалобными глазами, всхлипывала, и полным надежды взглядом прощупывала его лицо. По ее щекам катились слезы. Она очень боялась остаться одна, и от мысли, что с ней рядом при родах не было бы близкого человека, ей становилось только хуже.

Алекс остановился, смотря в спины отдалявшихся врачей, и увидел, как они закатили каталку в отъехавшую в сторону дверь родильной палаты.

— И часто вы лишаете отцов возможности присутствовать при родах? — Алекс обратился к Кейману строго, и Кейман немного испугался, глядя на Алекса с непонимающим выражением на лице, словно бы собирался оправдываться.

— Господин Майор, — учтиво начал Кейман, поправив очки. Голос его слегка дрожал, выдавая волнение. — Ежедневно через инкубатор проходит больше тысячи рожениц. Если мы каждому будем позволять присутствовать, то тут попросту не останется места….

— Я понял, — коротко изрек Алекс и кивнул. — Можете не оправдываться.

— Позвольте тогда…. — осторожно начал Кейман, и попятился в сторону, изъявляя желание идти, и не осмеливаясь осуществлять его без разрешения.

— Идите, — позволил Алекс, и Кейман засеменил в сторону кабинета, скрывшись в проеме двери.

Резко перед глазами Алекса потемнело. Он почувствовал, что провалился в пустоту, а затем будто бы упал на бетонный пол, больно ударившись локтями.