Пять имен. Часть 1 - [80]

— Так, спокойно, — во мне проснулся какой-то в детстве недодушенный Локреш Смолх и начал дедуктировать, прилюдно. — Если это действительно дядьки, значит, Гориипу и Оггльо они сниться не должны. Потому что убивают только мертвых богов. Осталось как-то у этих товарищей выяснить, снятся им странные дядьки или нет.

— А мне вот что интересно, если всем мертвым божествам, или даже не всем, а некоторым, снятся эти самые типы, тудыть их, почему они друг другу об этом не рассказывают. Могли бы додуматься до чего-нибудь, — говорит Лянхаб, по-прежнему роясь в сумке.

— Да все потому же. Потому что этим идиотским мертвым божествам все по фигу. Снятся им дядьки — не снятся. Им ведь и не страшно даже, наверное. Потому что уже все равно. Они мертвые. И вот тот, кто за дядек отвечает, это прекрасно знал. Потому все так и сделал. — Терикаси одним глотком допил четвертую чашку кофе.

— Ну да, ну да, точно. И это, кстати говоря, не отменяет наших подозрений в отношении хозяев местных кабаков, — Лянхаб косится на меня крайне недовольно, но внутренний Локреш Смолх не утихает. — Стало быть, надо за ними все-таки слежку организовать. Они-то как раз все про местных обитателей знают, успели за энное количество вечностей насмотреться.

— Ну, проследим мы за ними, и что дальше, етить, — Лянхаб идея со слежкой явно не нравится. — Ты что, Каф, считаешь, что кто-нибудь из них этих дядек дома в шкафу прячет? И громко по ночам с ними разговаривает. Как мы узнаем, они это или не они?

— Просто других идей нет, Лянхаб. Совсем нет. И вряд ли появятся. А времени у нас крайне мало. Дней пять, никак не больше. Потом дядьки подберутся, и настанет нам ой. Я тут вот что еще подумал, мы же вместе приехали, да? Потому и дядьки нам стали сниться одновременно. А обычно божества сюда поодиночке приезжают, они ведь не так часто умирают-то. Потому и здесь их убивают не всех сразу. Надо выяснить, сколько здесь те, кого убили, прожили. Думаю, что скорее завсегдатаев убили, чем новеньких.

— Ну да, причем, выяснить надо прямо сегодня, все проще плясать будет, если подозрения подтвердятся или не очень. Будем хотя бы знать, сколько у нас времени осталось. И все-таки предлагаю последить за Гориипом, хотя бы для проформы. Кто знает, может и правда в шкафу.

— Ну тогда, етить, надо отправляться в заведение, все нормальные дохленькие божества уже там, наверное, похмеляются, — режим танка у Лянхаб продолжает работать, несмотря ни на что.

— Да вряд ли. Мы же вчера раньше всех ушли. И, судя по их лицам офигевшим, намного раньше. Так что они все спят еще, наверное, — Терикаси прекрасно понимает, чего Лянхаб добивается, но иногда у него случаются приступы вредности. — Я вот чего думаю, давайте до Оггльо доберемся, посмотрим на тамошнего хозяина. Вдруг у него плакат на всю спину «Я убийца». Ну, или пара скелетов за барной стойкой. А потом вернемся в Гориип, будем до закрытия пьянство изображать.

— Неплохая идея, пожалуй что, — задумчиво говорю я. — Может там, кстати, Аганезбед будет. Выясним у него, кто там поумирал и когда. Узнать это у местных монополистов вряд ли удастся, уж больно хорошо они к нам относятся. — я начинаю собираться, то есть кладу в карман сигареты и зажигалку.

— Ладно, черт с вами, пошли в Оггльо, хотя это все равно дурацкая затея, на мой взгляд, — расческу Лянхаб так и не нашла, может, потому на немедленном походе в Гориип и не стала настаивать.

Мы вышли из дома и направились по улице, ведущей к вокзалу, где-то в ее районе должен был находится второй и последний на весь Галлавал кабак.

Утро в Галлавале мало чем отличалось от дня, вечера и ночи. Только что фонари не горели, и чуть-чуть посветлее было. А Терикаси оказался прав. Сквозь стеклянную витрину мы разглядели в Гориипе только пустые столы и сидящего за стойкой хозяина, который в ожидании клиентуры что-то читал.

— О, я знаю, — заговорщицки прошептал Терикаси. — Это книжка «Как вызвать жутких дядек для убийства мертвых богов. Пособие для начинающих».

— Какое у тебя, милый, зрение отличное, однако, — Лянхаб печально посмотрела на Гориипа, когда мы проходили мимо.

— Это не зрение, это интуиция, — гордо заявил Терикаси. — Зрение тут скорее тебе нужно. Хотя я тебя понимаю. На фоне здешних депрессирующих алкоголиков любое другое божество просто верхом совершенства покажется.

— Может, и так, — неожиданно согласилась Лянхаб.

Оггльо находился минутах в пяти ходьбы от Гориипа, и мало чем от него отличался. Разве что, вместо витрин там была открытая веранда.

— О, какая прелесть, — говорю я. — Можно сидеть и депрессивно любоваться на звезды.

— Угу, — соглашается Терикаси. — Водка, опять же, на свежем воздухе потребляется лучше. Надо будет завтра сюда перебраться.

Мы зашли внутрь, и тут на нас свалился очередной, не очень даже культурный шок. За стойкой в Оггльо сидел Гориип. То есть почти Гориип. Такой же большой и красивый, с таким же длинными волосами, и таким же выражением лица. Вот только Гориип был брюнетом, а этот — блондин. Когда первый шок прошел, мы с Терикаси одновременно посмотрели на Лянхаб. Лицо у нее в тот момент было неописуемое совершенно.