Пять фигур на постаменте - [3]
Тамара села против него, стала смотреть в окно. Подумала: «Вот это и есть моя жизнь: в допотопном вагоне, с Козлом в купе, в незнакомый город по письму бывшего свинаря, ныне заключенного».
Козел тем временем заерзал на месте и достал бутылку вина.
— У вас нет штопора? — вкрадчиво спросил он.
— Нет! — вскрикнула Тамара так, что он вздрогнул всем телом, а пустые стаканы задребезжали на столе.
В этом «нет» был весь протест против ее жизни. Командировочный оторопело посмотрел на Тамару, потом спросил:
— Вы что, с диагнозом?
В этот момент вошла проводница и сказала:
— Приготовьте билеты и деньги за постель.
— Я с ним не поеду! — объявила Тамара.
— Да я и сам не поеду с вами, — обиделся командировочный. — Нужны вы очень… кошка драная.
— Свободных мест нет, — заученным тоном сказала проводница.
— Неправда. Весь вагон пустой, — уличила Тамара.
— Весь вагон продан.
Проводница взяла деньги за постель и ушла, Тамара молча стащила с верхней полки матрас и подушку. Застелила постель сыроватым, измученным бельем. Легла не раздеваясь. Повернулась к стене и застыла. Она старалась скрыть свое отчаянье, но оно исходило от нее, как радиация от урановой руды. Купе было узким, радиация мощная, и командировочный не мог ее не чувствовать.
— Хотите, я уйду? — тихо спросил он.
— Ничего, — отозвалась Тамара, — просто у меня болит голова.
Он поднялся и тихо вышел, задвинув за собой дверь.
Поезд шел в ночи. Тамара мысленно видела мастерскую, пепел по всему полу, пустые бутылки, грязь, узкую кушетку в углу, пять фигур на постаменте — незаконченную работу. Пять скорбных женских фигур, оплакивающих павшего воина. А сам скрючился на кушетке в наркотической отключке. Потом просыпается, опускает руку вниз, берет бутылку и тянет из горла. И снова спит. Ничего не ест. Печень бунтует. И мозги отказываются работать на такого дурака. Ничего потом не помнит об этом времени. Как будто в черном мешке просидел две недели. Через две недели начинает медленно выбираться. Седая щетина вылезает на сантиметр, как у каторжника, людей не может видеть. Его накрывает послеалкогольная депрессия. Организм — как побитая собака, как машина после аварии.
Далее начинается период ремиссии, идет работа. В этот период создается то, что создается. Работает запоем. Жалеет время на еду и сон. В голове «одной лишь думы власть, одна, но пламенная страсть». Как у Мцыри. Через какое-то время душа начинает метаться, маяться. Тихо подкрадывается предалкогольная маета. Значит, скоро запой. Он красиво формулирует это: «патология одаренности». Приходят такие же патологически одаренные друзья, а попросту интеллигентные ханыги. Они такие же ханыги, как муж дворничихи тети Дуси, только книжек больше прочитали. И все по новой. Снова на две недели в мешок.
Этого не было десять лет. Десять лет — в глубокой завязке. Но завязавший алкоголик и здоровый непьющий человек — это не одно и то же. Завязавший — это человек после утрат. В нем как будто погас свет. Так, наверное, чувствуют себя люди, покинувшие родину. Все есть, а ничто не мило. У завязавшего перекашивается психика, вылезает наружу то, что прежде пряталось: жадность, эгоизм, нелюдимость. Завязавший человек — скучен. Тамара даже думала иногда: запил бы, что ли. В запоях, особенно в самом начале, бывали сверкающие минуты. Бывали слова о любви. Высокие слова. Бывали жаркие клятвы, она каждый раз верила. А потом он ничего не помнил.
В общем, ситуация колеса. Тамара — белка. А где выход? Колесо заделано крепко…
Командировочный вернулся. Лег и затих. Может быть, и он плакал. Может быть, и у него свое колесо. И у проводницы. У всего состава. А поезд, как капсула времени, мчит их через жизнь. И несется в мироздании плачущий поезд.
На привокзальной площади стояли такси. Таксисты скучали в ожидании пассажиров.
Отправляя Тамару в командировку, бухгалтерша Розита сказала:
— Понадобится такси, бери такси. Понадобится самолет, бери самолет. Только чтобы справка была. Документ.
Такси и самолет входили в ее права. А квитанция — в обязанность.
Тамара обошла все машины. Назвала адрес: поселок Солнечный. В поселок ехать никто не согласился. Таксисты в последнее время сами выбирают себе маршруты и пассажиров.
Неподалеку от такси стояла машина неведомой миру марки. Тамара догадалась, что машина — самоделка. Догадаться было несложно. Машина кричала об этом приблизительностью форм и окраски.
За рулем сидел молодой мужчина, похожий на провинившегося ангела: грустный, беспорочный, с правильным лицом.
Тамара подошла к машине. Ангел смотрел на нее. Глаза были большие, темно-серые, похожие на дымные шарики или на кружки грозовой тучи. Все же с неба.
— Вы свободны? — спросила Тамара.
— А вам куда?
— Поселок Солнечный. Сорок километров.
— Я знаю. Садитесь.
«А как же квитанция?» — подумала Тамара. Ангел включил зажигание. Машина чихнула, скакнула, потом очухалась и заперебирала колесами. Поехали.
— Как называется ваша марка? — спросила Тамара.
— «Джорик».
— Как?
— Джори — это осел. А джорик — ослик. Я его сам собрал. Он меня за это обожает. Одно дело быть грудой железного хлама, другое — живой машиной. Вы не смотрите, что он уродец. У него золотая душа.
Искренняя, трогательная история женщины с говорящим именем Вера.Провинциальная девчонка, сумевшая «пробиться в артистки», испытала и ужас блокады, и голодное безумие, и жертвенную страсть, и славу.А потом потеряла все…Где взять силы, чтобы продолжать жить, когда судьба обрушивает на тебя беду за бедой?Где взять силы, чтобы продолжать любить, когда мужчины предают и лгут, изменяют и охладевают?Где взять надежду, когда кажется, что худшее уже случилось?Можно опустить руки и впасть в глухое отчаяние.Можно надеяться на чудо.А можно просто терпеть.
«Нельзя испытывать любовь. Испытывать можно только самолеты. Они из железа». Эта неоспоримая истина – цитата из нового рассказа «Назло», ставшего заглавным для сборника, – задает эмоциональный тон всей книге.Нельзя испытывать… что?Не только любовь. Но и порядочность. Терпение. Верность. Доверие.Простые истины, которые герои и героини Виктории Токаревой постигают снова – на собственном, зачастую очень горьком, опыте. И мы верим им – потому что узнаем в них себя…В сборник вошел также еще один новый рассказ «Зачем?» и произведения, уже полюбившиеся читателям.
СОДЕРЖАНИЕ01. О том, чего не было02. Уж как пал туман…03. Зануда04. Закон сохранения05. «Где ничто не положено»06. Будет другое лето07. Рубль шестьдесят — не деньги08. Гималайский медведь09. Инструктор по плаванию10. День без вранья11. Самый счастливый день (Рассказ акселератки)12. Сто грамм для храбрости13. Кошка на дороге14. Любовь и путешествия15. Зигзаг16. Нахал17. Нам нужно общение18. Рарака19. Пираты в далеких морях20. Плохое настроение21. Скажи мне что-нибудь на твоем языке22. Японский зонтик23. Тайна Земли24. Стечение обстоятельств25. Шла собака по роялю26. Рабочий момент27. Летающие качели28. Глубокие родственники29. Центр памяти30. Один кубик надежды31. Счастливый конец32. Ехал Грека33. Старая собака34. Неромантичный человек35. Ни сыну, ни жене, ни брату36. Звезда в тумане37. Система собак.
«Что такое молодость? Бездна энергии, легкое тело. Мы поглощали жизнь горстями, и казалось, что за поворотом нас ждет новое, неизведанное счастье. Любовь, например, или слава, или мешок с деньгами. Или то, и другое, и третье одновременно…Всегда считалось, что, переступив через шестьдесят лет, женщина переходит в статус бабушки-старушки и должна сидеть со спицами в руках и вязать внукам шерстяные носочки… В шестьдесят лет что-то заканчивается, а что-то начинается. Начинается свобода. А свободой каждый распоряжается по-своему».В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга была по-настоящему культовым произведением в Китае в 2003-2005 гг., страсти по ней начали укладываться лишь недавно. Основная тема книги, на мой взгляд, объединяет городскую молодёжь всех стран — это взросление, переход от студенческой жизни ко взрослому миру и всё, что его сопровождает. Здесь есть всё, через что, возможно, проходили и проходим мы или наши друзья знакомые, тем кому 17-25 лет: любовь, дружба, отношения с родителями, институт, работа, клубы, вечеринки, наркотики... Российскому читателю будет интересно узнать об этой стороне жизни китайского общества, возможно, найти много общего с собой или, наоборот, подчеркнуть отличия.
Николай Мавроди (он же Эсмеральдов), молодой, спортивный, сексуальный, полный амбиций, решил отправиться за миллионом в Америку, где трудится целая армия подобных ему охотников за легкой наживой. Это и продавцы сомнительной недвижимости, и организаторы несуществующих круизов, и владельцы публичных домов под видом массажных салонов.Сорок сюжетов не выдуманы, они основаны на материалах прессы и реальных судебных процессов. Мавроди удачно срывает большой куш, но теряет достоинство, уважение людей и любовь в этой погоне.Путаница, шантаж, интриги, аферы.
Интриг и занимательных коллизий в «большом бизнесе» куда больше, чем в гламурных романах. Борьба с конкурирующими фирмами – задача для старшего партнера компании «Стромен» Якова Рубинина отнюдь не выдуманная, и оттого так интересна схватка с противником, которому не занимать ума и ловкости.В личной жизни Якова сплошная неразбериха – он мечется среди своих многочисленных женщин, не решаясь сделать окончательный выбор. И действительно, возможно ли любить сразу троих? Только чудо поможет решить личные и производственные проблемы.
Нужно сверхъестественное везение, чтобы уцелеть в бурных волнах российской деловой жизни. Но в чём состоит предназначение уцелевших? И что будет, если они его так и не исполнят?
«Возвращайтесь, доктор Калигари» — четырнадцать блистательных, смешных, абсолютно фантастических и полностью достоверных историй о современном мире, книга, навсегда изменившая представление о том, какой должна быть литература. Контролируемое безумие, возмутительное воображение, тонкий черный юмор и способность доводить реальность до абсурда сделали Доналда Бартелми (1931–1989) одним из самых читаемых и любимых классиков XX века, а этот сборник ввели в канон литературы постмодернизма.