Эрингил не мог не отдать должного изобретательности колдуна. В самом деле, Велорнис учел все особенности характера Ульбаны. Гордая красавица согласилась бы умереть, лишь бы не стать пленницей мага. Она решилась бы на смерть, но гнусное болото не оставляло ей даже такого исхода. Прыгнув вниз, она угодила бы в сердцевину мягкого «ложа» из жидкой грязи. Она осталась бы жива — и много дней после не могла бы избавиться от омерзительной вони.
Летучий шар опустился — Эрингил потянул за веревку, и теплый воздух вышел из большого кожуха, сшитого из козьих шкур.
— Мы не можем ночевать в воздухе, — пояснил Эрингил. — К тому же остается надежда на то, что колдун нас еще не заметил. Тогда мы могли бы подобраться к замку завтра на летучем шаре и попросту забрать оттуда девушку.
— Угу, — сказал Конан. — А также ее няню, старую кормилицу, двух преданных слуг, одного конюха, пять мальчиков на подхвате, десяток фрейлин, кухарку, шесть поварят… Я никого не забыл?
— Свору охотничьих собак, трех левреток и шесть любимых лошадей, — криво улыбнулся Эрингил. — Ты прав, киммериец. У нее в замке полно людей и животных, и ко всем у нее особенное отношение. Она не согласится оставить их на произвол судьбы.
— Достойная хозяйка, — вставил Саламар. Конан и Эрингил одновременно повернулись в сторону гирканца и уставились на него. Тот чуть смутился:
— Я имел в виду именно то, что сказал.
— Никто не подвергает сомнению твои слова и намерения, — успокоительным тоном произнес Эрингил.
Конан коснулся плеча молодого человека-
— Можешь перед ним не заискивать. Его зловредное влияние никак не связано с тем, как он относится к людям Амулет действует помимо его воли.
— Я и не заискивал, — смутился Эрингил. — Просто хотел выразить доброе отношение…
— Не трать на это время, — повторил Конан. — Я все жду, когда он окончательно утратит человеческий облик..
— Ты безжалостный негодяй, — сказал Саламар своему спутнику. — Если бы я мог, я давно уже вверг тебя в такие бедствия, какие всему прочему человечеству и не снились. Но, как ты справедливо заметил, это не в моей власти.
— Нужно было вовремя принять рвотный корень, — сказал Конан. — Давайте ужинать.
В молчании они проглотили все припасы Эрингила — лепешки, сыр, фрукты, запили вином из его фляги и начали устраиваться на ночлег. И всю ночь слышно было, как ворочаются в болоте странные существа, как вздуваются и звучно лопаются на поверхности земли пузыри.
Ульбана удивленно смотрела на человека, внезапно появившегося у нее в покоях. Прежде она никогда его не видела и не могла понять, каким образом он очутился в замке. Вряд ли он сумел войти незамеченным — в конце концов, подняться по крутому склону скалы и проникнуть за ворота было не так-то просто.
Незнакомец был высоким, вздернутые острые плечи придавали ему сходство с сидящей на трупе птицей-стервятником. Когда он откинул с лица капюшон, Ульбана вздрогнула: ей почудилось, будто она видела это лицо во сне. Должно быть, она и сейчас спит и грезит… Нехороший сон.
Внезапно она вспомнила, что настал седьмой день после ее разлуки с Эрингилом: молодой человек, как и было условлено, все это время не искал встречи с нею и обдумывал свое решение вступить в брак с наследницей замка на скале. Сегодня он придет! Она ощутила прилив радости.
Эрингил любит ее — он не откажется от своего намерения назвать ее супругой. И никакое сопротивление гордого отца не остановит возлюбленного Ульбаны. Он приедет на равнину и затрубит в рог, который она ему дала, и тогда…
Приснившийся ей человек произнес негромким глухим голосом:
— Ульбана.
— Уйди, — пробормотала девушка. — Сейчас я проснусь, и тебя здесь не будет.
— Ульбана, ты не спишь, и я на самом деле здесь.
— Кто ты? — Она вдруг широко распахнула глаза, удостоверившись в том, что все действительно происходит наяву. — Кто ты такой и как попал сюда?
— Мое имя Велорнис, и я — один из самых могущественных магов во всей Хайбории…
— Уходи. Как бы ты ни был могуществен, ни что не помешает мне сегодня…
— Я знаю, о чем ты мечтаешь, глупая женщина, — маг скривился. — О любви! Забудь об Эрингиле. Он не придет.
— Нет, он придет! — уверенно возразила девушка. — Я чувствую это сердцем.
— Сердце! Какая ерунда! — Велорнис дернул углом сухого рта. — Никакая любовь не в состоянии побороть моей великой магии.
— Что ты сделал? — Ульбана напряглась. Страшная мысль мелькнула у нее в голове: не причинил ли этот жуткий колдун вреда Эрингилу? — Говори!
— С Эрингилом не случится ничего дурного, да и с тобой тоже, если ты будешь хорошей девочкой и согласишься стать моей, — криво усмехнулся колдун.
От неожиданности Ульбана опешила.
— Но я не могу быть твоей! — выпалила она. — Я ненавижу тебя. Ты отвратителен. Ты стал мне отвратителен с первого же мгновения, как я увидела тебя. От тебя несет мертвечиной. Убирайся, мерзкая тварь! Ступай к тем пузырям земли, что породили тебя.
Колдун преспокойно уселся в кресло напротив Ульбаны.
— Что ж, я пытался говорить с тобой по-доброму. Женщина, запомни: ты не в силах противиться моей воле. Если ты не пожелаешь подчиниться мне, я заставлю тебя. Есть силы, которые не желают видеть тебя рядом с Эрингилом. Одна из этих сил — его отец. Как ты и опасалась, аристократ не захотел, чтобы его сын отказался от родового имени ради того, чтобы продолжить твой род, а не собственный. И наличие младших сыновей не смягчило старика: он запер Эрингила и не позволит ему выйти наружу до тех пор, покуда ты не исчезнешь. Не хочешь же ты, чтобы он томился всю жизнь взаперти?
