Путинбург - [14]
Вообще, опера изначально были уверены, что их миссия — найти украденное золото партии. Якобы еще при Горбачеве самые ушлые чиновники смогли опустошить все секретные счета и вывезти из страны ресурсы, включая легендарный фонд помощи международному коммунистическому движению, то есть деньги, которые КГБ по указанию ЦК партии распространял через свою агентуру для финансирования рабочего движения в капиталистических странах и «освободительных» сил во всем мире. В сущности, это был тот механизм, благодаря которому советское руководство могло моделировать реальность: СССР — не просто тоталитарная империя, а стержень строительства нового мира, временная сущность, которая изменится по мере революционного движения и перехода всего мира к социализму. Деньги на это выделялись немаленькие, пути их транзита были глубоко проработаны и хранились в глубочайшем секрете. Рассказывали, что на рубеже девяностых из тайных сейфов Внешторгбанка СССР в Лихтенштейн вывезли с десяток грузовиков, забитых валютой. Там они как будто растворились. Но часть денег попала на Мальту, и именно оттуда уже понемногу расходовалась на поддержку «своих» в России. Выйдя на эти контакты, ухватившись за них прочно и прижав фигурантов, теоретически возможно было, во-первых, понять каналы[86], а во-вторых, вернуть деньги в казну государства.
Когда документы рыцарей оказались в кабинете налоговой полиции, опера увидели состав организации. Слишком серьезные имена и фамилии фигурировали в орденском списке. В том числе его руководители. С генеральскими звездами…
Мальтийский орден — «Русское видео» — морской департамент в виде Ломоносовского порта — Тамбовская группировка — Российская финансовая корпорация — банк «Россия» — страховое общество «Русь» — морская контрразведка — Комитет по внешним связям мэрии Петербурга — Солнцевская группировка — мэрия Москвы — правительство Ленобласти… Это не просто золото КПСС, вывезенное из СССР! Этот процесс продолжается, он идет вовсю! Огромная группа людей, которые работают каждую минуту, каждый час над тем, как заработать миллиарды и… бесследно их спрятать? Для чего? Куда выводятся черные деньги из бюджета? К кому они попадают? Зачем эти странные люди, на первый взгляд пьяницы-неудачники, устраивают свои ежевечерние пьянки-маскарады?
Допросы Мити ни к чему не привели. Он рассказывал все, что знал. И предполагал. Но у него была совсем небольшая доля в этом потоке — он обналичивал деньги от Госкино РФ, отдавая их руководству Комитета по кинематографии. Платил небольшие проценты депутатам Госдумы, передавал для мэрии откаты[87], но все это было с гулькин нос. Миллиарды уходили непонятно куда, минуя «Русское видео». Часть — действительно на Мальту, но ничтожная. А основная масса дохода терялась. И знал весь расклад только незаметный полковник Грунин. Серый рыцарь. Молчаливый человек, загадочно улыбавшийся на допросах. Предъявить ему было практически нечего. А попытки давления на себя он воспринимал с ухмылкой. За ним стоял кто-то очень могущественный. Не из Санкт-Петербурга. На столе у гранд-приора был телефон правительственной связи, кремлевская вертушка АТС-2. Эти аппараты ставились только после письменной резолюции Ельцина или Черномырдина. Своего рода охранная грамота. Оба правителя девяностых кому попало такие вещи не подписывали. Митя отвечал на вопросы так:
— Мы — тайный центр власти России. И не только России. Мы на переднем крае будущего мира. Все, что сейчас, — это временное отступление. Мы — отряд партии будущего, где вся власть будет у нас. И для этого мы прежде всего обязаны полностью контролировать финансовые потоки и телевидение.
Он не дожил до реализации этого плана. Помешали. Но, если вдуматься, план реализовался сполна. Правда, уже без рыцарей. Хотя в списке меченосцев была фамилия Путина.
СИНДИКАТ
B «Русское видео» я перешел работать в 1994 году вместе со своей командой: десятью корреспондентами, пятью операторами и целым штатом режиссеров, монтажеров, осветителей, водителей и охранников. Время не благоприятствовало легкомысленному отношению к безопасности, поэтому служба физической защиты съемочных бригад и ведущих была просто необходима. Договор с «Русским видео» был простым: мы обеспечиваем ежедневно час прямого эфира с новостным ток-шоу, рейтинг должен быть самый значительный на канале, то есть это должна быть первая по объему аудитории передача в Санкт-Петербурге. Взамен мы получаем право использовать технику «Русского видео» и продавать время в двух рекламных паузах внутри своего часа. Причем по цене, не ниже установленной коммерческой службой самой телекомпании. Выгода была очевидна — при ежедневной аудитории больше миллиона зрителей мы продавали минуту рекламы за две тысячи долларов. Соответственно, зарплата сотрудников и расходы на производство полностью ложились на нас. Делать мы могли что угодно, но в случае судебных исков или каких-то ошибок, требующих «затыкания» ситуации деньгами, ответственность нес персонально я.
Было интересно. В течение месяца мы оборудовали студию прямого эфира, переделав, «допилив»
