Путин, прости их! - [17]

После нескольких секунд смущения я замечаю:

– Но тогда наверное было бы повстанческое движение не только на Украине, а на уровне мирового общества.

Вижу краем глаза, что к нам приближаются другие прохожие, заинтересованные политической дискуссией между жителем Крыма и иностранцем.

Человек открывает рот, выражая удивление моему суждению. Затем рот растягивается иронической, озорной, насмешливой улыбкой.

Приближаются другие прохожие, из-за столика пиццерии встают два завсегдатая и присоединяются к тем, что в считанные минуты превращаются в слушателей импровизированного собрания. Взгляды аудитории возбуждают Александра Ивановича. Разговор прерывается громким, длинным смехом. Собеседник прерывает свой хохот, ударяя кулаком по невинным «Жигулям» каталонского происхождения.

– Права человека? Вы хотите сказать о нарушении прав человека? – повторяет мужчина, все более веселясь, о чем свидетельствует шквал радостных хлопков по крыше автомобиля.

Я смотрю на него, не отвечая, но и так понятно, что я имею в виду нарушение прав человека.

– С этим оправданием защиты прав человека, вы, западники, отправили в прошлое все человечество. Даже в Югославии вы защищали права человека, поднимая НАТОвские истребители-бомбардировщики прямо из итальянских аэропортов.

– При чем здесь это? Украина находится в центре Европы, отправка российских танков в Европу неприемлема.

Ответ подобен бензину, пролитому на огонь веселья. Новый смех, похожий на треск, человек никак не может остановиться, сгибаясь от смеха, но наконец отвечает:

– А Белград где был? Может, в Африке? Может, они жили в хижинах?

Аргумент провоцирует волну, которая всколыхнула небольшую толпу вокруг нас, вперед делает шаг пожилой человек с белыми волосами, красным платком, повязанным вокруг шеи, полосатой тельняшке, какую носят моряки. Мне он кажется причудливым «Броненосцем Потемкиным». Этот человек аргументирует вопросами:

– А Ирак, как сюда вписывается Ирак? Как сюда вписывается американский генерал Колин Пауэлл, который трясет перед Организацией Объединенных Наций пробиркой с водой из водопроводного крана, как будто там доказательство химического оружия Саддама Хусейна?

На лице Александра появляется сострадательное выражение интеллектуала, который пытается втолковать глупому ребенку истину:

– Конечное, после появления российского спецназа в Киеве была бы определенная мировая реакция. Ну и что с того? Украинский президент должен был попросить братской помощи у России для защиты легитимности, и десантники решили бы эту проблему за 24 часа. И не было бы последующей бойни, учиненной наемными западными снайперами в Киеве.

Я стараюсь примирительно довести моряка мои трезвые размышления:

– Это уже не времена Советского союза, Москва не может делать то, что она делала в прошлом…

Александр Иванович фыркает, открывает дверь «Жигулей», небрежно бросает книгу на заднее сиденье и возвращается, чтобы взглянуть на меня с видом учителя, который должен повторить урок, чтобы его понял даже самый упрямый ученик.

– За все эти годы в Украине был только один лидер европейского масштаба: Юлия Тимошенко, которая еще девушкой обладала харизмой размером с сам Киев. Когда Тимошенко была премьер-министром Украины, «Газпром» должен был предоставить ей подрядный контракт на весь газ, предназначенный для Европы, я подчеркиваю, весь газ до последней капли. А вместо этого этот хоспис Страны Советов, которым был «Газпром» в девяностые годы, обращался с Юлией Владимировной, как будто эта женщина все еще была комсомолкой из Днепропетровска, которую легко можно порадовать парой джинсов или медалькой Героя труда. Старое политбюро «Газпрома» не понимало, что она была Ленином на каблуках. Россия должна была направить водопад золота на Украину, которым управляла бы Тимошенко. Юля должна была оставаться верной своим корням, а вместо этого она превратилась в глашатая Германии, той Германии, которая нашла себе свободную дорожку в Украину.

Моряк откашлялся и продолжил:

– Вторая ошибка заключалась в том, что послом России в Киеве назначили Черномырдина. Виктор Степанович был великим человеком, мир его душе, но он был человеком старой закалки, который никогда не думал, что вполне возможен конфликт между Россией и Украиной.

Один из прохожих переместился в первый ряд, а всего собралось около десяти человек; мой собеседник осенил себя тройным крестом, словно извиняясь за то, что Виктор Степанович мог услышать, что мы о нем плохо говорим. Покойный премьер-министр России Черномырдин считается героем периода реформ, в конце своей карьеры был отправлен послом в Украину в надежде, что он восстановит отношения между двумя «странами-братьями».

Александр снова заговорил, оживленный молчаливым согласием, высказанным аудиторией безмолвным кивком головы.

– Виктор Степанович не понимал, что ЦРУ уже вовсю тогда работало, не понимал, что американцы уже готовились дорисовать еще одну звездочку на свой полосатый флаг – звезду Украины. Кстати, одной из звездочек на американском флаге является Аляска – русская земля, которую царь продал американцам.

– Вы хотите сказать, что тысячи людей, протестующих на майдане, были агентами ЦРУ?