Пути в незнаемое - [21]

Сорок пять минут вместо обещанных пяти — такое с ним могло случиться раза два в год, не чаще.

Очевидно, профессиональное чутье было не только у Ставицкого. И оценить преимущества кибернетического проектирования смогли руководители высокого ранга. Вскоре замминистра стал министром. На одно из первых совещаний, которое проводил в этом качестве, вызвал начальника небольшого заводского бюро. Совещание было посвящено состоянию научно исследовательских работ в автомобилестроении. Докладчик — замдиректора головного НИИ отрасли, содокладчик — Ставицкий. На таких встречах регламент определял сам министр: от одной минуты до десяти. Выступающим приходилось нелегко. Министр имел привычку перебивать говорящего, жестко ставить конкретные вопросы. Если докладчик сбивался, путался, прекращал его речь словами: «Вы вопросом не владеете».

В том первом выступлении Ставицкого на столь высоком уровне он получил для своего сообщения максимальный регламент, 10 минут, и был выслушан со вниманием, без единой перебивки. Из чего следовало, что Ставицкий, вне всякого сомнения, «вопросом владеет».

Через несколько месяцев Александр Ильич был вновь вызван в министерство. Теперь уже как основной докладчик по вопросу создания первой в отрасли компьютерной САПР — системы автоматизированного проектирования. У министра в кабинете собрались и замминистра по науке, и начальник главка исследовательских работ, и другие компетентные товарищи. Выслушали Ставицкого внимательно.

— Что вам надо для реализации проекта? — спросил министр.

Ставицкий ответил: перечислил требуемые фонды, должности штатного расписания, марки электронного оборудования.

— Запросы чрезмерные, — отрезал министр. — Аналогичное оборудование можно получить у наших соседей быстрее и дешевле.

— У наших соседей такого оборудования нет, они его не производят.

— Вы вопросом не владеете! Я сам слышал выступление их министра, который уверил, что у них это есть.

— Я вопросом владею, товарищ министр, а вас ввели в заблуждение…

При этих словах Ставицкий заметил, как окаменели лица присутствующих. Кто-то дрожащим голосом произнес:

— Александр Ильич! Вы же министру слова не даете сказать!

Тем временем министр встал со своего места и в два шага оказался у телефона. Через несколько секунд соединился с министром смежной отрасли.

— Тут у меня один утверждает, что вы не можете поставить нам… — проговорил он свирепым голосом и перечислил характеристики требуемой аппаратуры.

На другом конце провода что-то стали отвечать. И выражение лица министра изменилось. Через минуту он положил трубку и вернулся к столу совещания.

— Докладчик оказался прав, — устало констатировал хозяин кабинета и обратился к заместителю: — Создайте комиссию и подготовьте предложения по решению вопроса. Включите Ставицкого.

Потом были встречи и долгие беседы в МГУ, в Академии наук, «дипломатический этап», как говорит сам Александр Ильич. Результат — договоры о сотрудничестве в исследованиях. Вице-президент академии Евгений Павлович Велихов поддержал идеи зиловцев и принял личное участие в их осуществлении. В 1984 году на старейшем в стране автозаводе было создано новейшее по идее подразделение, командовать которым назначили Александра Ильича Ставицкого.

Название, правда, подразделению дали корявое: САПР ОГК, что в расшифровке означает «Система автоматизированного проектирования Отдела главного конструктора». А в переводе на русский язык прочитать это лучше так: «Отдел создания и исследования математических моделей в автомобилестроении». Александр Ильич позаботился о том, чтобы в штат отдела подобрали людей с соответствующей физико-математической подготовкой, «выколотил» для них пристойные оклады и иные материальные условия для работы. Ибо, как известно, базис любой идеи материален.

Пока строилось специальное помещение для отдела, полторы сотни его сотрудников «расселились» где можно по обширному зданию опытно-экспериментального корпуса и начали работу. Толстые кабели соединили их комнатки с одним на весь отдел, но сверхмощным компьютером последней модели.

Поначалу зубры проектировщики, умеющие, не отрывая карандаша от ватмана, нарисовать эскиз любого узла машины, и автомобилисты-практики, способные по звуку проехавшего автомобиля определить, в каком цилиндре его двигателя какая именно неисправность, заходили в отдел из любопытства. Наблюдали, как живет своей жизнью похожий на магазинный холодильник чудо-компьютер «четвертого поколения». Следили, словно за барабаном «Спортлото», как автоматическая чертежная машина сама по себе вырисовывает схемы охлаждения и смазки двигателей. Усмехались, глядя, как мальчишки, вчерашние выпускники физмата МГУ, не умеющие цилиндр тормоза от цилиндра сцепления отличить, «играются» с дисплеями, вертя на их экраны схемки элементов автомобиля, сотканные из тоненьких электронных лучиков-ниточек.

Один из этих мальчиков — по фамилии Школьник, а по имени Дима — взялся «поиграть» с рамой давно освоенного в серии, многократно рационализированного грузовика «ЗИЛ-130». Определил два десятка ее параметров, описал ее тремя десятками уравнений — создал математическую модель. Ввел эту невидимую и неосязаемую структуру в компьютер и стал испытывать. Там цифру увеличит — здесь уменьшит, тут связь усилит — там ослабит. Как толщину и ширину реальной стальной балки меняют или нагрузки на нее. Около тысячи таких стальных балок выстроил — только математически, в компьютере. И выбрал из них наилучший вариант, который и вычертил шариковой ручкой на миллиметровке размером в тетрадный лист. Оказалось, раму можно делать ТОЛЬКО ЗА СЧЕТ ИЗМЕНЕНИЯ ЕЕ ГЕОМЕТРИИ легче на 26 кг, на одну пятую, и притом в полтора раза более прочной. НА ОДНОМ ЭТОМ ЗАВОД ЗА ГОД МОЖЕТ СЭКОНОМИТЬ ШЕСТЬДЕСЯТ ВАГОНОВ ДОРОГОСТОЯЩЕГО СТАЛЬНОГО ПРОКАТА. Проведена эта работа была в срок, которого едва бы хватило, чтобы одну новую раму изготовить в экспериментальном цехе.