Пути неисповедимы - [66]

.

Ехали мы спокойно и без приключений, но внутренне я был очень неспокоен. Чем дальше мы отъезжали, тем меньше становилось народа в вагоне. В нашем купе ехала немка средних лет и пожилой мужчина. Немка несколько раз пыталась заговорить с Николаем. В ответ он предлагал ей закурить, и та не отказывалась. Уже когда мы проехали половину пути, в проходе напротив нашего купе неожиданно появился Ванюшка (потом он говорил, что зашел проверить, едем ли мы). Николай сказал ему только: «Ду, менш!» — выражение вроде нашего «Эй, ты!», и Ванюшка удалился. Я сидел и думал: «А вдруг кто-то в этом вагоне сопровождает нас, прекрасно зная наши планы, да и всех нас, и прихлопнет сразу в последний момент». Держа эти мысли в голове, я поглядывал на соседей, пытаясь угадать, кто бы это мог быть.

Подъехали к Тройбургу. Я стал смотреть на перрон и в толпе вдруг увидел Верочку Бибикову. Она шла вдоль вагонов и смотрела во все окна. Я ее окликнул, она улыбнулась и стала подниматься к нам в вагон. Следующие три станции мы ехали уже вместе. Верочка смотрела на нас во все глаза, в которых мне виделись и восхищение, и испуг, и зависть. Втроем вышли покурить в тамбур. «Неужели вы бежите?» — «Да вот, как видите». — «Завидую вам, какие вы молодцы!» В побег мы взяли с собой «Золотого теленка» Ильфа и Петрова (не помню, как эта книга очутилась у нас). Но тут мы решили подарить ее Верочке, что и сделали, написав на первой странице слова, соответствующие обстановке и развертывающимся событиям.

Все это время про себя я думал, что, пригласив Верочку ехать с нами, я поступил, мягко говоря, нехорошо. Действительно, если сейчас попадемся, то полиция задержит и ее, ни в чем не замешанную и неповинную. Но, с другой стороны, ее компания, болтовня о родителях, гимназии уменьшала подозрения соседей, если таковые у них были. Все эти мысли кружили в голове. Особенно волнителен был переезд бывшей польско-немецкой границы — а вдруг здесь... Но поезд мчался все дальше и дальше, вот миновали Рачки и, наконец, Поддубовек. Многословно, по-немецки, прощаемся с Верочкой. Я еще раз окидываю взглядом остающихся пассажиров, и мы, не спеша, вылезаем из вагона прямо на землю, так как никакого перрона здесь нет. Краем глаза вижу, что из соседнего вагона вылезли Димка, Ванюшка и Васька. Пока поезд стоял, мы еще переговаривались с Верочкой, которая высунулась из окна. «Kommen Sie gute Hause», — сказал я ей, когда поезд тронулся (счастливо вам добраться домой). «Вам так же», — по-русски ответила она.

ЧАСТЬ III

Глава I. ПАРТИЗАНЫ

Поезд умчался, а мы не спешили. Народу сошло довольно много, человек пятьдесят — суббота. Пока надевали плащи, оттаскивали чемоданы, народ дружной гурьбой пошел от станции по единственной дороге, уходящей в редкий лес. Наши ребята тоже чуть мешкали, чтобы остаться в самом хвосте толпы. Единственное, что нас смущало — это присутствие немецкого унтера, слезшего с поезда и устраивающего свои вещи на приехавшей за ним телеге с местным возницей. Чтобы еще потянуть время и пропустить немца вперед, Николай начал закуривать. Немец, видя наши объемистые чемоданы, нашу задержку, приличный вид и сигареты Николая, крикнул нам, предлагая подвезти. Мы, естественно, ответили отказом. Он предложил еще раз более настойчиво. Мы опять отказались. Тогда он махнул рукой, вскочил на телегу, и повозка загромыхала по булыжнику, обгоняя пешеходов. Внутри отлегло. Не спеша, мы тронулись за толпой, втягивающейся в лес. Уже вечерело.

Дальнейший наш план был таковым: идти за народом до того места, где дорога от станции выйдет на шоссе, проходившее в лесу вдоль железной дороги. Все сворачивали по шоссе налево к ближайшей и единственной здесь деревне. Мы же должны были повернуть направо, затем быстро, но не бегом, пройти участок шоссе до поворота, который скрывал бы нас от людей, идущих к деревне. После этого пройти еще 500 метров и только тогда уходить в лес с дороги. Мы так и поступили. Люди пошли налево в деревню, а Димка, Ванюшка и Васька повернули направо. Следуя за ними метрах в ста, мы также повернули направо, быстро прошли участок шоссе до поворота, прошли поворот, и лес скрыл нас от людей. Теперь надо пройти пятьсот метров, и тут я понял, что глупо это делать. Ведь в каждый момент может показаться автомашина с немцами. Куда мы идем? Ближайший населенный пункт, Рачки, довольно далеко. Надо сейчас же в лес, только в лес. Говорю это Николаю. Тот, конечно, соглашается. Надо дать знать ребятам, которые спокойно идут впереди. Кричать боимся. Кидаю камень — не помогает. Выдавливаю из себя какой-то писк, те оглядываются. Мы машем в сторону леса и сбегаем с невысокой насыпи дороги налево. Ребята тоже сбегают. Продираясь сквозь ветви, идем наискось дороги, сближаясь с ребятами. Тут же попадаем в небольшое болотце, и наши туфли мгновенно наполняются приятно холодящей влагой. Соединяемся с ребятами, на ходу объясняя в чем дело, выбираемся на какой-то островок, раскрываем чемоданы, скидываем туфли, надеваем сапоги, готовые рюкзаки; чемоданы топим в болоте.

А кругом тишина, и уже почти темно. В душе удивительное сочетание чувств: удачи, опасности, очарования от вечернего, притихшего леса, чего-то совершенно нового, чувство силы, бодрости и уверенности.