Пути любви - [2]

Резко свернув к стеклянным французским дверям, Гейл вошла в затемненную оранжерею. Здесь было не так душно, как в зале и все же экзотические растения, коими так гордились покойные родители мисс Морстон, раскинув свои листья-щупальцы, источали такие же запахи. Но по крайней мере, тут было тихо.

Внимательно оглядев темнеющий сад, Гейл заприметила скамью, полускрытую тенями. Достаточно далекую, чтобы ее могли заметить из залы и достаточно близкую, чтобы кому-нибудь пришло в голову, что она скрывается. Идеальное место для отдыха.

Из залы донесся чей-то смех и ей показалось, что сюда кто-то приближается.

Не хватало еще нарваться на какую-нибудь парочку. Придется обмениваться любезностями, всем будет неловко… Если она сейчас же спуститься по ступеням вниз и обойдет несколько кадок с пальмами, то вполне успеет скрыться, оставшись незамеченной.

Обернувшись, не видит ли ее кто, Гейл торопливо начала спускаться по ступеням в сад, но неловко оступившись и каким-то образом наступив на юбку собственного платья, вдруг полетела куда-то вниз…

Первой мыслью, которая пронеслась у нее в голове — какой позор, если кто-нибудь увидит, что она упала. Вторая так и не успела прийти ей в голову, ибо неожиданно она на кого-то налетала…

Первым, на садовую дорожку упал мужчина, следом, прямо на него, упала и она. Еще в полете, пытаясь уменьшить все собственного тела, она выставила вперед руки, и согнула ноги в коленях. Но приземлившись, ее согнутый локоть попал мужчине под дых и он с шумом втянул в себя воздух.

Какой позор!!!

— Че-е-е-рт! Простите, мистер…

Гейл быстренько скатилась с мужчины, и в ужасе взглянула на светившиеся стеклянные двери. Кажется, никто ничего не видел.

И только мгновение спустя поняла, что именно она сказала!

Мужчина, кажется, ругался себе под нос, но она не особенно слушала, чувствуя, как от стыда у нее горят уши и багровеют щеки. Гейл с трудом приняла сидячее положение, сдула с лица локон и попыталась как можно быстрее встать.

Ну вот и все, сейчас они разойдутся, но прежде она, конечно, принесет ему свои искренние извинения, и все будет позабыто. Как будто и не было.

Но незнакомец, будто и не собирался вставать. Так что ей пришлось встать так, чтобы ее юбки хоть как-то загораживали распластавшееся на земле тело от светящихся дверей зала. Она даже чуть склонилась над ним, пытаясь заглянуть в искаженное от боли лицо.

— Мистер? — позвала Гейл, пытаясь привлечь его внимание. Ей пришлось откашляться, так как голос ее предательски дрожал от испуга. — Мистер, вам плохо? — повторила она.

— Проклятье-е. — Он, кажется, застонал.

— Вам помочь? Возьмите мою руку, я помогу вам подняться…

Он опять проигнорировал ее.

— Мистер?

— Да отстаньте, черт вас подери!!!

Он с шумом тяжело вбирал себя воздух и как-то согнулся, словно его мучила ужасная боль.

— Вас могут увидеть. — Оглядываясь на освещенный зал, недовольно проговорила Гейл.

— Убирайтесь!!!

Гейл чуть было не сделала этого. В конце концов, он непозволительно груб. Но мысль, что из-за нее он мог пораниться, не давала ей покоя.

— Может быть, позвать на помощь?

«Только бы он не согласился, — тут же подумала она. — Иначе ей придется объяснять, как он оказался на земле».

Он еще раз пробормотал какое-то замысловатое проклятье, но все же приподнялся, а потом, проигнорировав ее протянутую руку, встал сам, и, поморщившись, начал отряхивать свой костюм.

Она так и не решилась уйти, хотя видит Бог, ей очень хотелось — но как бы то ни было это она свалила его с ног и хотя бы ради приличия должна была извиниться. Рассеянно оглаживая собственные юбки, она тем временем всматривалась в незнакомца и пыталась определить, действительно ли с ним все в порядке… Так и не разобравшись, она все же рискнула поинтересоваться:

— У вас все хорошо? Прошу великодушно простить меня, мистер… — так как он явно не намеривался назвать ей собственное имя, Гейл, решила не обращать на это внимание. — Мне очень жаль, что я налетела на вас и причинила вам такую боль…

Он, наконец, поднял голову и взглянул на нее, хотя вряд ли что мог увидеть. Гейл стояла спиной к стеклянным дверям, в то время как он, наоборот, был хорошо освещен золотистым светом из залы. От изумления, она даже забыла, что еще хотела сказать.

«Матерь Божья! Разве такие бывают?!»

Перед ней стоял самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела в жизни. Даже не красивый, нет, это обыденное слово не совсем подходило, для такого как он… обольстительный. Да, да, именно обольстительный, словно специально созданный Богом для того, чтобы смущать женские взоры и вводить их в грех…

Узкое загорелое лицо, прямой нос, стальные глаза, смягченными длинными светлыми ресницами и чувственный, четко очерченный рот — все это великолепие принадлежало разгневанному незнакомцу с поджарым, худощавым телом. Цвет его волос было трудно определить — они были слишком короткие, но, кажется, имели нечто среднее между темным медом, или корой дерева — сплав коричневого с золотистым. Порочный, сказочно красивый и ужасно разгневанный… Он прищурившись пытался разглядеть ее, и его красивый рот был иронично поджат, что явно выдавало его настроение.