Пути и перепутья - [157]
— Об этом не раз говорили Ковригину! — выкрикнули из зала. — Да он только отмахивается.
— Вы сознательно скрываете резервы цеха, товарищ Ковригин, держитесь за устарелую технологию! — напирал Хаперский. — Иначе не будет перевыполнения, переходящего знамени, славы и вас как начальника. Ответьте: разве я не приходил к вам с расчетами о перестройке цеха?
— Но… — Ковригин, ища поддержки, оглянулся вокруг.
— Но вам это невыгодно, товарищ Ковригин! — гремел голос Хаперского. — Меня тоже есть за что осуждать! За малую настойчивость! Да, я виноват, три года все это терпел. У меня не хватило сил переубедить Ковригина, даже пропала охота работать с ним! Может, заметили? В последнее время я и в цех почти не спускался. Я инженер! Я хочу дела, а не махинаций Ковригина! И повторяю: в цехе много скрытых резервов. Вот они… Коэффициент использования оборудования у нас следующий…
Хаперский привел цифру, потом рассказал о потерях рабочего времени из-за неполадок с инструментом, с оснасткой, со снабжением, но главный упор сделал на проблеме перехода к поточной технологии, овладения новым режущим инструментом, передовыми приемами труда. Даже мне, не сведущему в производстве, его доводы были понятны и убедительны. Олег воскликнул на весь зал:
— Замечательно!
Он, оказалось, хорошо подготовился к собранию, многое предусмотрел. На смену Хаперскому уже поднимался Щербатый с результатами своего многодневного обследования, в разных уголках зала тянули руки, бумажки с заготовленными выступлениями. Но Олег, наверное, уловил и другое: не следует разбавлять достигнутое многословием. Попросил:
— Петя, ты передай свои материалы нам, комитет разберется. — Обратился к залу: — Нужно ли, товарищи, еще говорить, все устали или положение ясно?
— А что еще говорить? — раздалось в ответ. — Действовать надо, написать в министерство!
— Зачем же писать, если завтра сам замминистра приедет? — усмехнулся кто-то.
— Тогда в цех его к нам пригласить, — посыпались предложения. — Нет, избрать для встречи с ним делегацию!..
— Зачем она, чудак? Поручить комитету доложить о собрании замминистру!..
— Комитет это сделает! — прервал шум Олег. — А еще предлагает: о результатах проверки и этого собрания доложить парткому и дирекции завода и в ближайшие дни выбрать в цехе новое, боеспособное комсомольское бюро…
Он перечислил еще несколько предложений, и они были приняты собранием.
Я не заметил, когда ушел Ковригин, а с ним и все цеховое начальство, кроме Хаперского. Но молодежь расходиться не торопилась. Ремесленники обступили Щербатого. В кругу других что-то темпераментно изображал Найденыш, но еще большая толпа окружила Олега.
— Выручать его надо, — озабоченно пробормотал Аркадий, подойдя ко мне. — Время не терпит, Оборотов ждет. — И он крикнул: — Олег! Прости! Тебя к телефону! У меня в кабинете!..
В небольшой комнате с графиками на стенах Хаперский налил нам по стакану нарзана и поднял телефонную трубку.
— Это Таня? — улыбнулся невидимой телефонистке. — Танюша, мне срочно городскую газету. Да, редактора… Да, Оборотова… Целую ручку… — Он подмигнул нам и деловито выпрямился. — Илья? Это я… Все вышло лучше, чем ожидалось. Олег — молодец! Сумел разжечь всех и даже меня. А собрание все возвело в квадрат! Да, мы едем… Место в газете оставил?.. Едем! Это будет бомба!
Положив трубку, Хаперский улыбнулся Олегу.
— Оборотов — человек понимающий, да все побаивался мою статью печатать, а после такого собрания — иной коленкор! Едем в редакцию, Олег! Ковригин уже наверняка у директора завода. К приезду замминистра они все так обставят, что нас и слушать не захотят! У них одна цель — новый цех получить!
— На Прохорова это непохоже, — задумчиво сказал Олег.
— Как знать! — возразил Хаперский. — А потом, тут дело не в личностях. Дело в миллионных сбережениях государству. А ради этого хоть голова с плеч!
— Согласен! — Олег поднялся.
— Я так и знал! — Аркадий раскрыл руки для объятий, но, встретив задумчивый взгляд Олега, опустил их. — Олег! Как я рад, что ты снова в городе! Нам с тобой все по плечу!.. Спячка тут! На Ковригина насмотрелся? Он же актер! Громы-молнии мечет, а душа как лед. — И Аркадий опять снял трубку: — Танюша? Спасибо за газету… Теперь по-быстрому секретаршу директора. Если сам генерал ответит, разъедини. Ладно? Умница… — Он чмокнул трубку, а услышав ответ, вполголоса спросил: — Мария Антоновна? Хозяин у себя? А Ковригин не там? — Он покивал и, прикрыв трубку ладонью, шепнул нам: — Уже там! Видите? — И снова в трубку: — Мария Антоновна, а машина хозяину пока не нужна? Мне только на десять минут, подъехать к редакции. Да, да, сразу отпущу… Позвоните в гараж, пусть выезжает…
3
— Значит, выстрел был? — спросил Оборотов вместо приветствия. — Ну а канонаду мы сейчас создадим! — Он поднял за уголок свой экземпляр статьи Хаперского. — Это пока в сторону. Правильно? Начнем с собрания. Леночка, сюда! — Он пригласил машинистку, скинул пиджак и заходил по комнате. — Значит, так… «В комитет комсомола завода поступило заявление…» Не в сам комитет? Хорошо, Пролеткин… Просто: «От группы рабочих поступило заявление…» Ведь у вас и повестка дня такая была! Заявителей не указываем — так? О чем заявление?.. Наряды, простои? Сейчас не до мелочей!.. Леночка, пиши: «…о плохой организации труда в механическом цехе». Написала? Дальше. «Это заявление стало темой вчерашнего цехового комсомольского собрания». Теперь все как по маслу… «С сообщением об итогах проверки этого заявления, проведенной заводским комитетом комсомола, выступил его секретарь Олег Иванович Пролеткин…» Так?
Роман «Буревестники» - одна из попыток художественного освоения историко-революционной тематики. Это произведение о восстании матросов и солдат во Владивостоке в 1907 г. В романе действуют не только вымышленные персонажи, но и реальные исторические лица: вожак большевиков Ефим Ковальчук, революционерка Людмила Волкенштейн. В героях писателя интересует, прежде всего, их классовая политическая позиция, их отношение к происходящему. Автор воссоздает быт Владивостока начала века, нравы его жителей - студентов, рабочих, матросов, торговцев и жандармов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Иванович Тарасов (1900–1941) заявил себя как писатель в 30-е годы. Уроженец вологодской деревни, он до конца своих дней не порывал связей с земляками, и это дало ему обильный материал для его повестей и рассказов. В своих произведениях А. И. Тарасов отразил трудный и своеобразный период в жизни северной деревни — от кануна коллективизации до войны. В настоящем сборнике публикуются повести и рассказы «Будни», «Отец», «Крупный зверь», «Охотник Аверьян» и другие.
С одной стороны, нельзя спроектировать эту горно-обогатительную фабрику, не изучив свойств залегающих здесь руд. С другой стороны, построить ее надо как можно быстрее. Быть может, махнуть рукой на тщательные исследования? И почему бы не сменить руководителя лаборатории, который не согласен это сделать, на другого, более сговорчивого?
Всё началось с того, что Марфе, жене заведующего факторией в Боганире, внезапно и нестерпимо захотелось огурца. Нельзя перечить беременной женщине, но достать огурец в Заполярье не так-то просто...
В лесу встречаются два человека — местный лесник и скромно одетый охотник из города… Один из ранних рассказов Владимира Владко, опубликованный в 1929 году в харьковском журнале «Октябрьские всходы».