Путеводитель по галуту. Еврейский мир в одной книге - [19]

По стопам матери пошли оба сына – родной и приемный, которые, вступив на престол, способствовали благополучию и процветанию еврейской общины.

С древнейших времен Болгария была убежищем для евреев, спасавшихся от преследований инквизиции и крестоносцев, а также изгнанных из разных стран. Болгарские цари предоставляли защиту евреям Венгрии, изгнанным из страны по королевскому указу в 1376 году, и евреям Прованса, изгнанным из Франции в 1394-м. Последняя большая волна еврейских изгнанников из Испании прибыла в Болгарию в конце XV века, когда она уже находилась под властью турок-османов. Язык испанских евреев – ладино – стал основным для еврейских общин не только в Болгарии, но и по всему Балканскому полуострову, как идиш для Восточной Европы. Оставив позади «золотой век», испанские евреи попали в «серебряный», который длился для евреев в Болгарии почти четыре столетия.

В конце XIX века в Болгарии нашли убежище евреи из России и Польши, бежавшие от погромов. У болгарских евреев отмечались разнонаправленные тенденции: с одной стороны, стремление к ассимиляции, с другой – к сохранению еврейского образа жизни. В 1920 – 1930-х годах они попытались совместить противоположные стремления, но для антисемитски настроенного болгарского правительства это не имело значения. Через тайные инструкции оно проводило в жизнь антиеврейские законы. Не обходилось и без кровавых наветов. К 1923 году антисемитизм в Болгарии резко усилился. Возникло много националистических организаций антисемитского толка. Такая обстановка сохранялась до начала Второй мировой войны. Еврейская община Болгарии к тому моменту насчитывала 50 000 человек.

Болгарский царь Борис III вошел в гитлеровскую коалицию и на встрече с фюрером в Берлине в ноябре 1940 года согласился проводить антиеврейскую политику. Три месяца спустя в Болгарии был принят Закон о защите нации. Евреи обязаны были жить в гетто, нашивать на одежду желтые магендавиды, им запрещалось вступать в смешанные браки.

Но болгарская общественность воспротивилась этому закону: в адрес председателя совета министров и председателя Народного собрания пришло множество писем протеста от парламентариев, Синода православной церкви, писателей, союза адвокатов, союза художников, профсоюза торговых служащих.

Несмотря на протест, летом 1942 года был проведен закон, возлагавший на совет министров обязанность принять меры, необходимые для «окончательного решения еврейского вопроса».

Чтобы ускорить реализацию этих мер, в феврале 1943-го в Софию прибыл из Берлина личный представитель Адольфа Эйхмана. После согласования с болгарским комиссариатом по еврейским вопросам было решено действовать поэтапно, во избежание массовых демонстраций и народных волнений.

На первом этапе болгарские власти не стали трогать «своих» евреев, а начали с «чужих» – на оккупированных Болгарией греческих и югославских территориях Фракии и Македонии. Там в одну ночь арестовали 11 434 еврея, которых предполагали отправить в Треблинку.

Но, когда на железнодорожных путях уже стояли составы, готовые тронуться в Треблинку и в Освенцим, произошла заминка.

Вице-председатель Народного собрания Болгарии Димитр Пешев, который в свое время поддержал Закон о защите нации, узнав, что евреев из его родного городка готовят к смерти, начал предпринимать меры для их спасения. Ему даже удалось собрать подписи под петицией 42 депутатов-монархистов против депортации евреев. К тому же возымело действие давление со стороны общественно-политических деятелей и церкви. Премьер-министру пришлось пойти на компромисс: транспорт с евреями Фракии и Македонии ушел прямиком в Треблинку, а поезда, предназначенные для евреев Болгарии, вообще не ушли: царь Борис отказался подписать указ о депортации болгарских евреев.

Узнав об этом, Гитлер пришел в бешенство и крикнул: «Убить царя!», что потом породило слухи об отравлении Бориса по приказу фюрера.

После войны Димитра Пешева судили за сотрудничество с нацистами, и его ждала смертная казнь, если бы не еврейский адвокат, собравший показания многих евреев, обязанных ему жизнью.

Болгария с Албанией оказались единственными странами в оккупированной нацистами Европе, где еврейской общине даже не потребовалось никуда уезжать, чтобы уцелеть. Когда же, после прихода к власти коммунистов, появилась возможность покинуть страну, правительство Израиля предложило болгарам сделку: 100 долларов за разрешение на выезд для каждого молодого еврея. Болгары согласились. Затем последовало предложение выкупить «узников Сиона» по 300 долларов за человека с обязательством немедленно освободить его из тюрьмы и дать разрешение на выезд. В общей сложности болгарам заплатили около 3 000 000 долларов.

После того как почти 90 процентов болгарских евреев репатриировались в Израиль, сегодняшняя община насчитывает около 4000 человек, из которых 3000 живут в Софии, остальные – в Пловдиве и Варне. Правительство признало евреев в качестве этнически-религиозной общины.

В самом центре Софии расположен Государственный еврейский музей, где кроме постоянной экспозиции «Спасение болгарских евреев в 1941–1944 годах» есть фотографии и документы об участии евреев в борьбе с нацизмом. Но, открыв сопроводительную брошюру, мы читаем: «Посетитель этой выставки, возможно, спросит, почему здесь нет документов об участии различных сионистских групп в борьбе против фашизма. Ответ таков: они не участвовали в этой борьбе».