Путешествия во времени. История - [68]
Можно ли превзойти этот шедевр? В чисто количественном смысле — конечно. В 1973 г. Дэвид Герролд, участвовавший в качестве одного из молодых сценаристов в создании телевизионного сериала «Звездный путь», выпустил роман «Дублированный» (The Man Who Folded Himself), в котором студент колледжа по имени Дэниел получает от загадочного дяди Джима пояс времени вместе с необходимыми инструкциями. Дядя Джим настоятельно рекомендует герою вести дневник, и это очень хорошо, потому что жизнь Дэниела быстро усложняется. Вскоре мы уже с трудом удерживаем в голове список действующих лиц, который стремительно расширяется, как меха аккордеона: Дон, Дайана, Дэнни, Донна, ультра-Дон и тетя Джейн. Все они — один и тот же человек (как будто вы этого не знаете), азартно катающийся на замкнутых темпоральных (временных) американских горках.
Многочисленные вариации на одну и ту же тему. Парадоксы множатся почти так же быстро, как путешественники во времени, но если присмотреться, то парадоксы на самом деле все те же. Существует всего один парадокс, который в разных обстоятельствах рядится в разные одежды. Иногда его называют парадоксом Мюнхгаузена — по Хайнлайну, герой которого Боб Вилсон вытащил, подобно Мюнхгаузену, сам себя за волосы в собственное будущее. Или онтологический парадокс — головоломка бытия и возникновения, известная также как «Кто твой отец?». Люди и предметы (карманные часы, блокноты) существуют без всякого источника или причины. Джейн из «Все вы зомби…» приходится самой себе матерью и отцом, и возникает вопрос: откуда вообще взялись ее гены? Или: в 1935 г. некий американский брокер находит уэллсову машину времени («отполированная слоновая кость и тускло мерцающая латунь»), укрытую пальмовыми листьями в камбоджийских джунглях («земля тайн», что вы хотите). Он нажимает на рычаг и оказывается в 1925 г., где машину как следует полируют и укрывают пальмовыми листьями[186]. Так и складывается ее жизненный цикл: замкнутая временеподобная кривая длиной в десять лет. «Но откуда она взялась первоначально?» — спрашивает брокер у буддиста в желтой рясе. И мудрец объясняет ему, как тупице: «Никакого „первоначально“ никогда не было»[187].
В некоторых наиболее остроумных петлях времени задействуется чистая информация. «Мистер Бунюэль, у меня есть для вас отличный сюжет». Книга о том, как построить машину времени, появляется из будущего (см. также «Парадокс предопределения»). Попытка изменить события, которые должны произойти, каким-то образом помогает этим событиям произойти. В «Терминаторе» (The Terminator, 1984) киборг-убийца (его играл в тот момент 37-летний бодибилдер Арнольд Шварценеггер, отличавшийся специфическим австрийским акцентом) отправляется назад во времени, чтобы убить женщину, прежде чем она успеет родить человека, которому суждено возглавить будущее движение сопротивления; неудача киборга оставляет после себя побочные последствия, которые делают его создание возможным, и т. д.
В каком-то смысле парадокс предопределения старше путешествий во времени на несколько тысячелетий. Лаий, надеясь отвести от себя проклятие и пророчество о гибели от руки сына, оставляет младенца Эдипа умирать в глуши, но его план срабатывает наоборот и порождает трагедию. Идея самосбывающегося пророчества возникла в глубокой древности, хотя термин этот придуман недавно; в 1948 г. социолог Роберт Мертон использовал его для описания очень знакомого явления: «ложное определение ситуации, которое порождает новое поведение, в результате которого первоначально ложная концепция становится истинной». (К примеру, предупреждение о возможной нехватке бензина вызывает паническую скупку бензина, в результате которой и возникает дефицит.) Люди всегда задумывались, можно ли избежать предначертанной судьбы. Разница в том, что сейчас, в эпоху путешествий во времени, мы спрашиваем себя, можно ли изменить прошлое.
Все парадоксы представляют собой петли времени, и все они вынуждают нас задуматься о причинности. Может ли следствие предшествовать своей причине? Конечно, нет. И это очевидно. «Причина — это объект, предшествующий другому объекту», — постоянно повторял Давид Юм[188]. Если ребенку делают прививку от кори, а потом у него начинаются судороги, то прививка может быть, а может и не быть причиной этих судорог. Но одно можно сказать наверняка: прививку вызвали не судороги.
Но мы не слишком хорошо разбираемся в причинах. Первым человеком, попытавшимся проанализировать причину и следствие силой разума и оставившим нам отчет о своих трудах, был Аристотель. Он создал многослойную сложность, путавшую всех его последователей. Он различал четыре рода причин, которые можно назвать (со скидкой на невозможность точного перевода через тысячи лет) формообразующими, материальными, деятельными и целевыми. Некоторые из них нам трудно признать причинами. Так, формообразующая причина скульптуры — скульптор, но материальная причина той же скульптуры — мрамор. То и другое необходимо прежде, чем скульптура может появиться. Целевая причина — это цель, ради которой она делается, скажем, ее красота. Если рассматривать хронологически, то целевая причина, судя по всему, появляется потом. Что есть причина взрыва? Динамит? Искра? Грабитель банка? Взлом сейфа? Нашим современникам подобные размышления, как правило, кажутся буквоедством. (С другой стороны, некоторые профессионалы считают словарь Аристотеля прискорбно примитивным. Им не хотелось бы обсуждать причинно-следственные отношения без упоминания имманентности («внутренности», замкнутости в себе), трансцендентности («внешности», за пределами себя), индивидуации, валентности, гибридных причин, вероятностных причин и причинных цепочек.) Так или иначе, полезно помнить, что ничто, если всмотреться внимательно, не имеет одной-единственной ясной и неоспоримой причины.
