Путешествия по ту сторону - [41]
Ты видишь, как из тумана появляются белые птицы, звезды, причудливые узоры, языки пламени, цветы. Все это распространяется вширь, исчезает, возникает снова. Ветра нет, все кругом спокойно. Ты погружаешься в мои волосы и слышишь музыку множества водопадов. Это страна Дождинки. Самые прекрасные вещи появляются лишь на несколько секунд и тут же скрываются в морщинах облаков. Тебе даже нет нужды размежать свои веки. Мои глаза смотрят за тебя, и твоя мысль следует за моей.
Меня зовут Дождинка. Я тихо лечу к земле, и волосы мои растрепались. Тротуары и шоссе при мне чуть-чуть блестят, и мне неведомо, куда подевалось солнце. Оно исчезло за моим жилищем в облаках, покинуло небо, тоже отправилось в путешествие. Мой свет тускл, он не оставляет черных отметин. Но приятно ступать по земле, когда я рядом. Люди, сгорбившиеся под черными зонтами, вызывают у меня смех. Я покалываю и щекочу им лица частыми капельками, летящими с неба. Мои волосы развеваются и слегка шуршат, но их шуршание трудно услышать из-за шума моторов, колес, шагов, из-за рева самолетов. Но, проходя совсем рядом с деревьями, ты начинаешь его слышать — тихий шепот, перестук дождя. По листьям, по крыше кафе. Постукивание капель по цинковой кровле напоминает движение морских волн. Когда я здесь, на небе, все цепенеет. Не холодно, но как будто всех вот-вот одолеет сон. Люди идут гуськом, на некотором расстоянии друг от друга. Я люблю тех, кто без зонтов. Именно их я призываю к себе, их, в одежде, прилипшей к телу, и с множеством маленьких жемчужин в волосах. Все молчат. Никто не хочет говорить, пока я тут. Когда разражаются грозы, с молниями и смерчами, и все кругом дрожит и распадается на части, тогда приходится прижиматься друг к другу, делиться своим теплом, своим дыханием и говорить, говорить, говорить все равно что, лишь бы прогнать страх.
Дождинка — волшебница. Она умеет держаться на расстоянии, умеет произносить еле слышные фразы. Как будто в воздухе кто-то есть, кто-то неотрывно на вас смотрит, шепчет вам в уши.
Вода Дождинки не извергается мощными потоками. Моя вода медленно капает с крыш, стекает по водосточным тру- [147] бам, по желобам. Моя вода сочится и падает с неба почти бесшумно, и никто не знает, откуда она взялась. У меня столько волос, что я могу полностью накрыть ими равнины и долины рек.
Те, кто умеет слышать, знают, что Дождинка не молчит, она рассказывает истории. Она говорит уйму всяких изящных и нежных вещей, поет песни, твердит считалки, под сурдинку читает стихи. Люди не обращают на мой голос внимания. Они проходят мимо, скукожившись под своими большими черными зонтами, проходят быстро, не останавливаясь. Я гляжу на них с высоты своего жилища в облаках, и мне смешно: зря они так спешат, ведь им все равно не укрыться от моих капель. Люди глухи и слепы, они словно роботы. Мои волосы мешают им, не дают идти своей дорогой. Тысячи моих волосков покалывают им лица.
Бывает, молодая девушка садится в одиночестве на садовую скамейку, и в руках у нее нет зонта. Девушка прислушивается к голосу Дождинки.
Речь, бормотание, тихий шепот не умолкают, так что девушка вольна приходить сюда. Она может покинуть землю и подняться ко мне в облака. Скользя вдоль движения капель, немного наискосок, она плывет над землей, скрывается в облаке, растворяется в тумане. Девушка поднимается так высоко, что до нее не доносится ни звук шагов, ни шум мотора, ни шуршание шин. Как сквозь дрему, девушка слышит лишь мерный тихий перестук капель, который как бы опьяняет ее.
Дождинка знает много странных историй, у которых нет ни начала, ни конца, ни середины. Она знает, какие тихие слова могут входить в человека и пропитывать влагой его внутренности.
Взять хотя бы историю лица со стершимися чертами, из которых по-настоящему видны только глаза, большие прекрасные глаза, сверкающие в тумане. Эти глаза сами по себе, они ничьи. Они просто глядят. Глаза вовсе не злые, и они не собираются наблюдать за землей. Взгляд этих глаз ласкает, поглаживает кожу, так что человека охватывает озноб. У этих глаз нет лица. Они царят в бледном небе, неотвратимо притягивая к себе блеском своих зрачков. Поднимаешься, потягиваясь и зевая, к этим глазам и оказываешься на радужной оболочке. Так как у глаз нет лица, взбираясь наверх, ты гоже утрачиваешь лицо, теряешь свои отличительные черты, морщины, даже само имя. Ты неподвижно паришь в прост- [148] ранстве, и эти глаза по-прежнему устремлены на тебя. Иногда они быстро моргают, и ты вздрагиваешь. Можно было бы оставаться так, под этим взглядом, годы и годы, паря, подобно воздушному змею. Перестаешь быть кем бы то ни было, освобождаешься от желаний, воспоминаний. То ли спишь с открытыми глазами, как сомнамбула, то ли смотришь уже тем же странным взором, который глядит на тебя.
Тех, кто приходит через тучи в мое жилище, я могу проводить туда, где находятся эти глаза. Если они не пожелают оставаться пленниками их взгляда, если захотят уйти, достаточно будет попятиться немного назад, и глаза исчезнут за завесой тумана.
Есть еще не принадлежащий никому голос. В моем жилище можно его услышать. Он поет, говорит, шепчет, но ты не в состоянии определить его источник. Ты не понимаешь, что именно он вещает, так как он говорит на языке, которого никто не знает. Этот язык, где много всяких ш, ль, сь, х и ц.
Юная Лалла — потомок Синих Людей, воителей Сахары. Из нищего Городка на севере Марокко она попадает в Марсель и в этом чужом ей, враждебном краю нежданно-негаданно становится знаменитостью, звездой, но без сожаления покидает Европу ради пустыни.
«Африканец» – это больше чем воспоминания о тех годах, которые Жан-Мари Гюстав Леклезио провел в Африке, где его отец работал врачом. Это рассказ об истоках его мыслей, стремлений, чувств. Именно здесь, в Африке, будущий нобелевский лауреат почувствовал и в полной мере осознал, что такое свобода – бескрайняя, безграничная. Свобода, которую можно ощутить только на этом континенте, где царствует дикая природа, а люди не знают условностей.
В романе знаменитого французского писателя Жана-Мари Гюстава Леклезио, нобелевского лауреата, переплетаются судьбы двух девочек — еврейки Эстер и арабки Неджмы (оба имени означают «звезда»). Пережив ужасы Второй мировой войны во Франции, Эстер вместе с матерью уезжает в только что созданное Государство Израиль. Там, на дороге в лагерь палестинских беженцев, Эстер и Неджма успевают только обменяться именами. Девочки больше не встретятся, но будут помнить друг о друге, обе они — заложницы войны. И пока люди на земле будут воевать, говорит автор, Эстер и Неджма останутся блуждающими звездами.«Я думаю теперь о ней, о Неджме, моей светлоглазой сестре с профилем индианки, о той, с кем я встретилась лишь один раз, случайно, недалеко от Иерусалима, рожденной из облака пыли и сгинувшей в другом облаке пыли, когда грузовик вез нас к святому городу.
Жан-Мари Гюстав Леклезио, один из крупнейших ныне живущих французских писателей, в 2008 году стал лауреатом Нобелевской премии по литературе. Он автор тридцати книг – это романы, повести, эссе, статьи.Впервые на русском языке публикуются две повести Леклезио – «Буря» и «Женщина ниоткуда». Действие первой происходит на острове, затерянном в Японском море, другой – в Кот-д’Ивуаре и парижском предместье. Героини – девочки-подростки, которые отчаянно стремятся обрести свое место в неприветливом, враждебном мире.
Аннотация издательства 1Алексис Летан одержим мечтой отыскать клад Неизвестного Корсара, спрятанный где-то на острове Родригес. Только пиратское золото может вернуть его семье утраченный рай, где было море, старинный дом под крышей цвета неба и древо добра и зла.Аннотация издательства 2Ж. M. Г. Леклезио не пришлось долго ожидать признания. Первый же роман «Процесс» (1963) принес ему премию Ренодо. Потом была премия Поля Морана — за роман «Пустыня» (1980). А в 2008 году Леклезио стал лауреатом Нобелевской премии по литературе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Воспоминания о детстве в городе, которого уже нет. Современный Кокшетау мало чем напоминает тот старый добрый одноэтажный Кокчетав… Но память останется навсегда. «Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят…».
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…