Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1874—1887). Том 2 - [2]

. Существовал ли раньше у всех племен внутренней части Иохора один общий язык, мне не удалось установить, хотя я уделил внимание собиранию рудиментов древних диалектов. Язык, абсолютно непонятный малайцам (совершенно ли он отличен от малайского, я, по своей некомпетентности, не берусь судить), я нашел как у оран-райет, так и у оран-утан[10].

3. Оран-райет и, особенно, оран-лиар, отдельных интересных представителей которых я имел удовольствие встретить, ведут чрезвычайно примитивный образ жизни и не обнаруживают стремления подняться на более высокий уровень культуры, хотя этому не препятствуют ни внешние условия, ни степень развития их мозга.

4. Эти народности постепенно вымирают, что известно им самим и о чем мне часто рассказывали малайцы. Вымирание вызвано постепенным вытеснением туземцев малайцами и китайцами, которые захватывают лучшие, наиболее плодородные земли и заставляют таким образом «лесных людей» уходить все дальше, в глубь джунглей. Чистокровных туземцев становится все меньше также потому, что малайцы часто женятся на девушках оран-утан, и теперь последние в значительной степени смешались с малайцами.

5. Прежде чем ответить на главный вопрос, решение которого было целью моего путешествия, я должен заметить, что подошел к нему строго критически и даже, должен сознаться, отправляясь в путешествие, считал отрицательный результат за самый вероятный.

Тем не менее на основании максимально объективных наблюдений я пришел к заключению, что до сих пор в Иохоре имеются следы существования первобытных, немалайских племен и что эти племена были, по всей вероятности, меланезийскими[11].

Местами мне приходилось встречать особей, которые обнаруживали явные признаки возврата к первоначальному типу. Эти особи имели волосы, не совсем подобные папуасским, а такие же, как у папуасских метисов западного берега Новой Гвинеи (которых я там встретил немало), отличавшиеся от волнистых и курчавых волос других оран-утан. Наличие этих атавистических форм является главным основанием моей уверенности в том, что здесь раньше существовало меланезийское население; другим основанием служит объективное изучение общего типа оран-утан, который, впрочем, не является резко обособленным.

То обстоятельство, что, как мне известно по собственному опыту, оран-утан иногда нелегко отличить от малайцев, объясняется значительным видоизменением малайского типа во внутренней части Иохора. Благодаря начавшемуся уже давно смешению с оран-утан здешние малайцы весьма близки по своему физическому типу к последним.

Это смешение, продолжающееся уже много столетий и начавшееся, вероятно, тогда, когда те малайцы, которые не хотели принять ислам, бежали в горы, является также причиной значительной вариабельности волос, цвета кожи и формы черепа[12].

Весьма малый рост оран-утан (рост мужчин редко превышает 1500 мм, а многие виденные мною женщины, имевшие уже детей, были не выше 1300 мм) является следствием того, что едва сформировавшиеся девушки уже выходят замуж, а также обусловливается скудным и плохим питанием.

Резюмируя сказанное, можно смело утверждать следующее:

1) Оран-утан Иохора представляют народность смешанного происхождения, с значительной примесью малайской крови, но сохранившую следы меланезийского происхождения.

2) Живя с давних пор изолированно, они ведут жалкий, в высшей степени примитивный бродячий образ жизни и в настоящее время постепенно вымирают[13].

За неудобства[14], с которыми была связана моя почти 50-дневная экскурсия, я был вознагражден не только указанными результатами своих этнографических исследований, но и психологически интересными наблюдениями над образом жизни первобытных людей, который, действительно, настолько удивителен, что не видевший его собственными глазами едва ли может себе его представить.

Мне кажется, будто я прочел начало интересной, старой, с наполовину стертыми строками книги и теперь с нетерпением жду продолжения.

Мое путешествие в Пахан и Кеду, возможно, будет более удачным и откроет немало интересных страниц этой книги, читать которую с каждым днем становится все труднее.

28 февраля 1875 г.

На борту «Плутона»,

Сиамский залив.

Сиам

17–26 февраля 1875 г.

Я воспользовался поездкою сингапурского губернатора сэра Эндрью Кларка в Бангкок и пробыл девять дней в столице Сиама.

Девять дней — слишком малое время для этого интересного города. Хотя он не принадлежит к особенно древним городам Азии, он имеет свой cachet, свой характер, и, видев его, «ich habe manches gelernt».

Массивные камни и статуи заменены в Бангкоке кирпичом и штукатуркой, но здания, подражая древним храмам в характере и мелочах, характерны и не лишены грандиозности, как, напр., пирамиды Будды, развалины Ватсекет, фигура Будды в Вампо.

Население представляет большую смесь. Некоторые физиономии я нашел схожими с малайскими, некоторые имели более или менее китайский тип, некоторые — ни тот, ни другой, как, напр., молодой принц с толстыми губами.

Женщины много работают, и костюм их, приспособленный к занятиям разного рода, способствует тому, что их часто принимают за мужчин. При более внимательном взгляде более круглые формы (груди), особенно широкий зад выдают их пол. У некоторых я нашел довольно симпатичные физиономии.