Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1872—1875). Том 1 - [94]

14 февраля. Занятый весь день укладкой вещей, отправкой их на кутер и несколькими прощальными визитами, я в 11 часов вечера выехал из Бату-Гадья («Камень-слон» — резиденция бывших губернаторов Молуккских о-вов и теперешних резидентов Амбоины, названная «Бату-Гадья» потому, что вода великолепного источника в парке резиденции вытекает из камня, высеченного в форме головы слона). Заехал в клуб проститься с Д. и был на кутере в 11 час. 45 мин., так что ровно в 12 часов мог быть поднят якорь, и мы отправились. Я сейчас же спустился в каюту и лег.

15 февраля. Отлично проспав всю ночь, проснулся очень поздно от такого толчка, что еле удержался на койке. Качка была очень сильная для небольшого судна; сидеть на палубе было невозможно, так как волны поминутно хлестали через борт. К вечеру немного стихло, и я вышел на палубу. Мы проходили о. Сапаруа.

16 февраля. Вечером, около зал. Хая. Так как я уже отдохнул от последних дней в Амбоине и сплю менее крепко, чем в первую ночь, то чувствую укусы муравьев, и меня будят большие черные тараканы, пробегающие по рукам и лицу.

17 февраля. Ветер совсем стих, но качка продолжается. Мы все еще у зал. Хая. Живописный берег.

18 февраля. Сильная качка. Толчемся и плохо подвигаемся вперед.

19 февраля. К 8 часам утра открылся о. Гесир, но так как ветер был слабый, а качка сильная, мы бросили якорь около деревни не ранее 11 часов. Как только это было сделано, несколько малайских лодок, из которых две или три под голландским флагом, приблизились к кутеру, и главные начальники окрестных деревень, как радья (я пишу, следуя малайскому произношению, «радья», а не «раджа», как пишут многие русские, следуя английскому произношению слова) Муда Кильвару, радья Амар, Оран-Кая-Кваус, майор Гесира приехали узнать о причине прихода правительственного судна. Показав письмо от резидента, я объяснил дело, которое меня привело сюда, и сказал, что мне сегодня же необходимо малайское прау с экипажем в 15–20 человек для того, чтобы отправиться на Новую Гвинею. Я прибавил, зная характер малайцев, которые делают что-нибудь только в случае полнейшей необходимости, что мне нужно все это сегодня же, и, не отпуская начальников на берег, стал расспрашивать и записывать, сколько каждый из них может доставить мне людей. Я отдавал свои приказания от имени резидента Амбоины и генерал-губернатора Нидерландской Индии. Анакода (малайский шкипер кутера), имея в виду то обстоятельство, что, если я скоро найду себе подходящее судно, он будет в состоянии скорее вернуться в Амбоину, поддакивал каждому моему слову, и мы вместе привели начальников в такое лихорадочное состояние, что они, чтобы отделаться от такого кошмара, согласились сегодня же показать мне несколько подходящих для путешествия прау и сегодня же доставить мне, если захочу, всю команду.

Мне надо было выбрать «Капала-оран» (главного человека над людьми, которых я хотел взять) и, осмотрев внимательнее физиономии начальников, из которых один по письменному приказанию из Амбоины должен был сопровождать меня на Новую Гвинею, я выбрал того, чья физиономия показалась мне самой красивой и интеллигентной, хотя и довольно плутоватой. Радья Амар, которого я хотел взять с собою, однако же, отговорился тем, что никогда не был на Новой Гвинее, мало знает о ней, а главное тем, что всего несколько месяцев тому назад лишился отца и только что вступил в управление своим островом. Он предлагал, поддерживаемый остальными начальниками, другого, бывшего не раз на Новой Гвинее, именно Сангиля, брата майора Гесира. Мы условились, что я к 5 часам съеду на берег для дальнейших переговоров и для осмотра прау; затем я отпустил их со словами, что мне все надо сегодня же. После сиесты, к 5 часам, я съехал на берег в сопровождении анакоды, Давида и Ахмата; меня встретили майор Гесира, его брат, которого он мне представил, радья Амар и толпа малайцев. Мы осмотрели 3 прау; одно было слишком велико, другое ветхо, третье, хотя было очень невелико, более подходило к моим требованиям. Это был так называемый урумбай, принадлежавший дер. Гесир; майор Гесира соглашался предоставить его в мое распоряжение за вознаграждение, но в том случае, если я возьму с собою его брата. Я посмотрел на Сангиля. Физиономия у него была некрасивая, с хитрым, но не глупым выражением. Предпочитая иметь дело с плутоватыми, но не глупыми людьми, я почти решил сейчас же, что дело с урумбаем может быть улажено, но не сказал этого и отправился к дому майора Гесира. Здесь я собрал всех начальников, объявил, что мне нужно 15 или 16 человек, и предложил, чтобы за известную плату за каждого они выбрали из жителей своих деревень по нескольку человек, желающих сопровождать меня на берег Папуа-Ковиай. Майор Гесира сказал, что я могу располагать пятью из его людей; радья Килу предложил мне взять трех; радья Кильвару — двух; Оран-Кая-Кваус — двух; майор Кильтай — двух; майор Кефинг — трех; итого 17 человек. Я поручил радье Муда-Кильвару, молодому человеку, физиономия которого мне понравилась, сообщить мне, какое количество саго, сушеной рыбы и говядины мне следует взять для прокормления людей, которых будет (считая также моих трех слуг Давида, Иосифа и Ахмата) 19 или 20, в продолжение пяти месяцев. Он обещал дать мне смету к следующему дню. Я объявил майору Гесира, что осмотрю его урумбай на другой день и, простившись с начальниками, вернулся на кутер.