Путешествия Доктора Дулитла - [37]

>ГЛАВА 2 ИСТОРИЯ ФИДЖИТА

Теперь, когда Доктор сел на своего любимого конька — изучение языка моллюсков, остановить его уже было невозможно. Он работал всю ночь напролет.

Я заснул сразу после полуночи, прямо на стуле. Бампо одолел сон в два часа ночи у штурвала, и в течение пяти часов «Кроншнеп» плыл без всякого управления. Но Джон Дулитл не оставлял своего занятия, он изо всех сил старался понять язык, на котором разговаривал фиджит, и научить фиджита понимать, что он сам ему говорит.

Когда я проснулся, было уже утро. Доктор все стоял у аквариума, он выглядел усталым и похожим на мокрую сову. Но лицо его светилось гордой и счастливой улыбкой.

— Стаббинс, — произнес он, как только заметил, что я пошевелился, — я нашел ключ к языку фиджита. Это невероятно трудный язык, пожалуй, самый сложный из всех, что я знаю. Он немного напоминает древнееврейский. Разумеется, это еще не язык моллюсков, но важный шаг вперед сделан. Теперь вот что — возьми, пожалуйста, тетрадь и записывай все, что я тебе скажу. Фиджит обещал мне рассказать историю своей жизни. Я буду переводить ее на английский, а ты записывать за мной. Готов?

Доктор снова опустил ухо в воду, а я держал карандаш наготове. Вот перед вами история, которую поведал нам фиджит, и беседа, которую я записал.

ТРИНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ В АКВАРИУМЕ

Я родился в Тихом океане у берегов Чили. В нашей семье было две тысячи пятьсот десять детей. Однако семья была, по сути, уничтожена стаей китов, которые постоянно преследовали нас. Мы с сестрой Клиппой — это была моя любимая сестра — чудом уцелели. Вообще-то от китов не так уж трудно улизнуть, если умеешь лавировать и делать резкие повороты. Но в тот раз за мной и сестрой увязался страшно подлый кит. Если нам и удавалось спрятаться от него под камнем или где-то еще, он все равно возвращался к этому месту и охотился за нами до тех пор, пока не выгонял нас на водный простор. В жизни своей не видел такого отвратительного животного.

Он гнал нас целые сотни миль на север, к западным берегам Южной Америки, но нам все-таки удалось уйти от погони. Пока мы переводили дух, мимо нас пронеслась семья фиджитов, которая в испуге вопила: «Спасайтесь! За нами гонятся акулы!»

Акулы страшно любят лакомиться фиджитами. Мы, можно сказать, их любимое кушанье, и поэтому фиджиты стараются держаться вдали от глубоких мутных мест. Ну и кроме того, от акул так просто не отделаешься. Они быстрые пловцы и ловкие охотники. И вот нам вновь пришлось спасаться от погони.

Пройдя несколько сотен миль, мы поняли, что разбойники догоняют нас. Поэтому мы свернули в гавань. Это было где-то неподалеку от западного побережья Соединенных Штатов. Мы надеялись, что акулы не рискнут плыть за нами. И вправду они даже не заметили, как мы свернули, и промчались стрелой в северном направлении. Больше мы их не видели. Надеюсь, они замерзли где-нибудь в арктических морях.

Но удача изменила нам в тот день. Мы с сестрой мирно плавали возле кораблей в поисках апельсиновых корок — это для нас настоящий деликатес и — хлоп! — оказались в сетях. Сеть была мелкая и прочная, и мы тщетно пытались выбраться на волю. Трепыхающихся и сопротивляющихся, нас вытащили из воды и швырнули прямо на палубу, на раскаленное солнце.

Потом над нами наклонились два странных старика в очках и с бакенбардами. Они издавали какие-то непонятные звуки. Несколько экземпляров молодой трески тоже попалось в сети, однако старики тут же выбросили их обратно в воду, а нас, посчитав невероятно ценными, посадили в банки и, сойдя на берег, отнесли в большой дом, где поместили в огромные стеклянные ящики с водой. Дом этот стоял на берегу залива, и в стеклянные ящики тонкой струей постоянно подавалась свежая морская вода; мы могли нормально дышать. Конечно, мы раньше никогда не жили за стеклянными стенами, поэтому поначалу нам все время хотелось проплыть сквозь них, и мы на полной Скорости ударялись о них носами, что было крайне болезненно.

Потом потянулись недели томительного безделья. За нами ухаживали хорошо, люди знали, как это следует делать. Очкастые старики навещали нас дважды в день, гордо рассматривали и следили, чтобы было достаточно света и чтобы вода была не слишком теплая и не слишком холодная. Но что это была за скучища! Мы представляли собой нечто вроде развлечения. По утрам в один и тот же час открывались большие двери, и все горожане, кому нечем было себя занять, приходили глазеть на нас. В комнате было много аквариумов с разными другими рыбами, они занимали все стены в большой комнате. Люди ходили от аквариума к аквариуму, разглядывая нас сквозь стекло, и при этом широко раскрывали рты, как полоумные камбалы. Нам это так надоедало, что мы передразнивали их, открывая рты им в ответ, и это их невероятно забавляло.

В один прекрасный день сестра сказала мне:

— Братец, не кажется ли тебе, что эти странные существа, которые поймали нас, умеют разговаривать.

— Разумеется, — ответил я, — разве ты не видишь: одни говорят только губами, другие — при помощи всего лица, а третьи объясняются с помощью рук? Когда они подходят близко к стеклу, можно разобрать их голос. Вот послушай!