Путешествия Доктора Дулитла - [12]

Мы направились дальше, и за очередной живой изгородью я увидел несколько огромных хижин, целиком сплетенных из проволоки, как клети. Внутри них росли всевозможные диковинные цветы, а над ними порхали бабочки. Доктор показал в дальний угол клетки, где рядами стояли ящички с отверстиями.

— Это мои инкубаторы, — объяснил он. — Сюда я помещаю различные виды гусениц. Как только они превращаются в бабочек, я тут же выпускаю их в цветники.

— А у бабочек тоже есть язык? — спросил я.

— Наверняка есть, — ответил Доктор, — и у жуков тоже, но мне пока не удалось в нем разобраться. Я был слишком занят моллюсками. Но я собираюсь когда-нибудь выучить и язык насекомых.

Тут прилетела Полинезия и сообщила:

— Доктор, там пришли две морские свинки. Они убежали от хозяина — мальчишка неправильно их кормил. Они спрашивают, нельзя ли остаться у вас.

— Ну, конечно, можно — ответил Доктор. — Проведи их в зоопарк и посели в домике слева от ворот, там, где жила черная лисица. Объясни им наши правила и покорми как следует. А мы с тобой, Стаббинс, пойдем смотреть аквариумы. И в первую очередь ты должен увидеть мой огромный аквариум с моллюсками.

>ГЛАВА 11 МОЙ УЧИТЕЛЬ ПОЛИНЕЗИЯ

Как можно догадаться, я редко когда пропускал возможность навестить моего нового друга. Я приходил к Доктору почти каждый день. И мама даже в шутку предложила мне забрать мою кровать и переселиться туда насовсем.

Спустя некоторое время я сумел стать весьма полезным Доктору: помогал ему кормить зверей, сооружать для них новые домики, чинить ограду зоопарка, принимать заболевших зверюшек и выполнять различную работу и по дому, и в саду, и в зоопарке. Мне это все страшно нравилось, я жил теперь в совершенно новом для меня мире. Полагаю, что и Доктору моя помощь не была лишней.

Что бы я ни делал, Полинезия всегда была рядом со мной. Она учила меня птичьему языку и языку звериных знаков. Поначалу мне казалось, что я никогда не смогу всего этого усвоить. Но старая птица проявляла выдержку и терпение, хотя порой я замечал, что она с трудом сдерживается, видя мою бестолковость.

И вот наконец я научился разбираться, о чем чирикают птички и что означают забавные движения и позы собак. Ложась спать, я тренировался, прислушиваясь к мышиному шепоту за стеной. Я подслушивал, о чем мяукают коты и воркуют голуби на крышах Падлби. Время летело незаметно, как бывает всегда, когда жизнь кажется приятной. Дни сменялись неделями, недели месяцами, и вот уже в саду у Доктора начали опадать лепестки роз, а желтые листья устилать один за другим изумрудно-зеленый ковер травы. Лето подходило к концу.

В один прекрасный день мы с Полинезией болтали, расположившись в библиотеке. Это была красивая длинная комната с огромным камином, стены библиотеки были от пола до потолка уставлены полками с книгами. Каких только книг здесь не было: фолианты по медицине, пособия по садоводству, рассказы о путешествиях, которые я любил больше всего. Любимой моей книгой был большой атлас с картами всех стран мира.

В тот день Полинезия показывала мне книги о животных, которые написал сам Доктор Джон Дулитл.

— Господи помилуй! — поражался я. — Как же много у Доктора книг! Если б только я умел читать! Сколько тут всего интересного! А ты умеешь читать, Полинезия?

— Совсем немножко, — ответила птица. — Смотри, переворачивай страницы осторожно, не порви. Сказать по правде, у меня на чтение совсем нет времени. Вот это буква «к», а это — «б».

— А что означает это слово под картинкой, — заинтересовался я.

— Дай-ка погляжу, — сказала Полинезия и начала читать по слогам: БА-БУ-ИН… Бабуины — это обезьяны. Вообще-то читать не так уж трудно, важно выучить буквы.

— Полинезия, я хочу спросить у тебя одну важную вещь.

— Что ты хочешь спросить, мой мальчик? — ответила Полинезия, приглаживая перышки на правом крыле. Она часто разговаривала со мной покровительственным тоном, но меня это нисколько не: обижало. Ведь ей было почти что двести лет, а мне всего только десять.

— Понимаешь, мама считает, что я не должен так часто обедать у Доктора. Как ты думаешь, если я буду работать здесь еще больше, смогу ли я перейти к Доктору жить насовсем? Но работать не за деньги, как, например, садовник, а просто жить и питаться. Как по-твоему, это возможно?

— То есть, ты хочешь стать настоящим ассистентом Доктора?

— Да. Наверное, это так и называется, — ответил я. — Ты ведь сама говорила, что ему нужна помощь. Я мог бы стать ему полезным.

— Ну что ж, — Полинезия на секунду призадумалась. — Я считаю, идея неплохая. Но уверен ли ты, что, повзрослев, захочешь быть именно натуралистом?

— Несомненно, — заверил я Полинезию. — Я твердо решил стать натуралистом.

— Что ж, пойдем поговорим с Доктором, — сказала мудрая птица. — Он сейчас у себя в кабинете. Отвори-ка дверь потихоньку, а то он, возможно, сейчас работает и не захочет, чтобы его беспокоили.

Я осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Первое, что я увидел, была огромных размеров черная охотничья собака, сидевшая у камина и внимательно слушавшая, как Доктор читает ей письмо.

— Что там происходит? — шепотом спросил я у Полинезии.