Путешествие в страну Офир - [30]

Пилот хмуро молчал.

– Вот видишь, хоть и коротко, но на твой вопрос я ответил, – сказал метр Анго. – Но сделаю тебе предупреждение на будущее. От нескромных вопросов при разговоре с алжирцами, нормандцами или бретонцами следует воздерживаться… Да и вообще от всякого рода расспросов следует воздерживаться! Заметь, пилот, что я не поинтересовался, например, какие имена носят бывшие римляне – капитан и его племянница… Меня крайне заботит дальнейшая судьба Бьярна. Я достаточно богат, чтобы подарить ему любой из своих кораблей, но боюсь, как бы он не отказался от такого подарка наотрез! А я так и не знаю, при деньгах ли он сейчас или плавает на «Геновеве» из нужды. Но об этом я его тоже не спросил, хотя уже несколько лет подряд разыскиваю его по всему свету… Не спросил я также, какие отношения связывают матроса Руппи с племянницей капитана, девицей явно из другого общества…

– Да никакие отношения их… – начал было пилот, но тут же замолчал, потому что Жан Анго резко прервал его.

– Ты не понял меня, пилот! – сказал нормандец с гневом. – Заметь, я только перечислил вопросы, которых я не задавал и не собираюсь задавать… И еще хочу добавить, пилот (не к твоей чести, кстати), что наши команды сдружились за эти дни, однако ни мои, ни твои матросы не проявляют излишнего любопытства… Пытался какой-то твой (мне мои ребята рассказали: примета у него – перевязанная щека)… Пытался он пуститься в расспросы, но его тут же остановили более умные и опытные люди…

Обход «Геновевы» все же начался с кают. Метр Жан осведомился у капитана, вправе ли он просить матроса Руппи срисовать для него затейливый арабский узор, украшающий бронзовые бляхи на двери и окнах каюты племянницы капитана. О том, что Руппи опытен в черчении, Жан Анго был уже осведомлен.

– Об этом нужно спросить у самого Руппи, – ответил капитан; а так как он не был лишен чувства юмора, то, повернувшись к своему матросу, добавил: – Франческо Руппи, встречи с нормандцами не всегда проходят так безболезненно, как сегодня. Исполни просьбу метра Анго: возможно, что он тебе или ты ему когда-нибудь пригодитесь!

В капитанской каюте внимание нормандца привлекло чучело птицы над койкой.

– Вероятно, это подарок, предназначаемый его императорскому величеству? – спросил Жан Анго. – Да, прошли те времена, когда из северных стран привозили не чучела, а живых птиц! Я прав, пилот?

Пилот молча утвердительно кивнул головой.

– Это, если не ошибаюсь, знаменитый гренландский белый сокол, – сказал Анго и, улыбаясь, добавил: – Думается мне, что император Карл Пятый не столь уж скромен. Ему, пожалуй, по душе пришлись бы более весомые подарки.

– Ну, об этом тебе придется осведомиться у самого сеньора капитана, – сердито отозвался пилот.

– Правильно! Только я считал тебя человеком просвещенным, а ты вот даже не можешь отличить вопрос от высказанного вслух предположения!

– И писать каллиграфическим «островным письмом» я тоже не могу. И учителей ко мне – иной раз силком – из различных стран не привозили. Я вынужден был сам ездить в разные страны за получением знаний! – отрезал пилот.

– «Юпитер, ты гневаешься, значит, ты неправ»! – произнес Жан Анго. – А вы что скажете на все это, Франческо Руппи? Я для вас и перевел эту поговорку на кастильский с латыни, – пояснил он.

– Скажу, что, к сожалению, ни учителя ко мне, ни я к учителям не ездили. – Франческо мог бы добавить, что фразу о Юпитере он понял бы и по-латыни…

Потом они втроем спустились в трюм. Метр Анго дважды проверил действие помпы и одобрительно похлопал пилота по плечу. До плеча этого ему пришлось дотягиваться и даже привстать на цыпочки.

В этот день в средней каюте снова составили два стола.

Здесь происходил прием гостей, на нем присутствовал метр Жан Анго, метр Пьер Криньон и метр Тома Обер, все трое – уроженцы Дьеппа, а также метр Жан Дени и метр Жан Парментье из Онфлера.

Сейчас на столах не было ни блюд, ни кувшинов с вином, а только чернила и хорошо очиненные перья, а вместо скатертей они были застелены самыми разнообразными картами.

Франческо очень удивился: чего это ради сеньор Гарсиа настоял на том, чтобы он, Франческо, присутствовал на этом сборище!

Из экипажа «Геновевы», кроме эскривано и Франческо, в среднюю каюту вошли и заняли свои места сеньорита, сеньор капитан, сеньор маэстре, сеньор пилот, боцман, матрос Бьярн Бьярнарссон, матрос Сигурд Датчанин, матрос Федерико из Трионы и матрос Педро Маленький.

Боцман расположился за спинами своих ребят.

– Сеньор капитан, если вам нужно получить какие-нибудь сведения вот от них и от меня, допросите сначала нас, – заявил он ворчливо, – нам некогда заниматься всякими пустяками! И все эти карты сейчас ни к чему. Может, только Сигурд Датчанин в них кое-как разберется, ну, и я тоже в картах немного сведущ…

– Допрашивать кого бы то ни было, – ответил капитан, – мы не собираемся. Просто наши гости и мы хотим для обоюдной выгоды сверить наши географические познания, ибо соперничать на морях или на суше мы не думаем. Только повторяю: не допрашивать мы будем, а расспрашивать.

– Ну, вот и расспросите нас первыми! – сказал боцман.