Путешествие в Шахристан - [8]
На четвёртую ночь своей нелегкой работы наёмного проводника, получив обещанную оплату, нас по-гвентски покинули оба брата, очевидно, сочтя свою миссию выполненной и предоставив нам искать дальнейший путь самостоятельно. -Вспомнил я по сему поводу караканскую народную мудрость: 'коней по осени считают'. И ещё: 'Конь познаётся в беде'.
Сота, найденная нами к исходу первого дня в Караканском ханстве, оставалась единственной из повстречавшихся нам в этой стране, а потому не у кого было осведомиться о правильности нашего движения. За неимением лучшего мы решили держаться направления, заданного братьями-проводниками до их побега. К началу второй недели нашего пути по Караканскому ханству, который с каждым часом всё больше напоминал скитание, решено было экономить продукты, поскольку человеческое жильё даже на горизонте виднелось не каждый день.
Ночевать приходилось прямо в степи, разводя костры из найденных в течение дня хилых остатков древесной растительности и кизяка. Вокруг лагеря выставляли дозорных, однако, подозреваю, местные жители при желании могли обнаружить нас куда быстрее, чем мы их.
Когда подошел к концу десятый день путешествия по караканским землям, мы снова остановились на ночлег прямо в степи и развели костёр, чтобы приготовить скудный ужин. Но не успела вскипеть вода в походных котлах, как по периметру лагеря из темноты бесшумно выступили десятки вооруженных до зубов всадников.
Были они полностью закованы в кольчуги, первые ряды недвусмысленно опустили копья, находящиеся за ними приготовили к бою луки. Были они безмолвны, и смуглые лица их не выражали ничего, кроме спокойствия -- и именно от этого, а не от блеска стали, признаюсь, сделалось мне не по себе. Не сомневался я, отправляясь в дорогу, что дружинники наши в бою способны рассеять не одну сотню степняков. Но эти... К тому же, эти были на конях и во всеоружии, а нас застигли врасплох.
Некоторое время непрошенные гости молча изучали нас, а потом откуда-то из их рядов раздался недовольный голос: 'Но-но, робяты, кончай дурить! А то мы ведь дурнее вас оказаться могем!' Наш дозорный! Будет бой?..
'Ну наконец-то я вас нашёл, благородные послы Лукоморья! Мне поручено проводить вас в столицу Шахристана!' - выступил из рядов иноземных воинов офицер, а за ним, с руками на рукоятях мечей, наши разведчики. 'Вот, ваши светлости. Засланц... то есть, посланцев перехватили на подступах. Только шутники они оказались... самоучки... в детстве с забора головой вниз уроненные.' Граф и боярин сурово нахмурились, выбирая в ответ шахраю шутку посмешнее, не иначе. И показалось мне или нет, но в наступившей тишине где-то на пределе видимости мелькнули коренастые тени и где-то на пределе слышимости раздалась приглушённая разочарованная ругань в том смысле, что 'сколько лошадь не корми - всё равно в степь смотрит'.
Ч а с т ь 4 Почётный эскорт
- Господин боярин, господин граф, уважаемые сопровождающие, меня зовут Нибельмес, можно просто Нибельмес-ага!
Возглавлял отряд всадников средних лет шахраец - единственный среди них без доспехов. Как и шахрайский посол в Лукоморске, он походил скорее на тарабарца, а не на караканца. Ухоженные волосы его прикрывала небольшая чалма, борода была коротко острижена и завивалась то ли от мастерства брадобрея, то ли от природы. Вообще всем видом своим, к некоторому ужасу моему, он в первый момент показался мне откормленным младшим братом недоброй памяти Чернослова - за исключением разве того, что ни в чертах лица, ни в манерах шахрайца не было того злопыхательства, которое составляло саму сущность натуры бесславно погибшего узурпатора. По словам Нибельмеса, был он прислан для нашей встречи из самого шахского дворца в качестве то ли секретаря, то ли проводника. Мы не исключили и того, что ему была поручена и роль соглядатая, но сам он представился мудрёным забугорским чином 'личный менеджер'.
- Я рассчитывал встретить вас неделей раньше, но никак не ожидал, что вам потребуется так сильно отклониться от дороги!
- Ты называешь это дорогой? - буркнул Никодим, судя по всему живо вспомнив свой полёт из кареты.
- Исключительно из уважения к хозяевам здешних степей, - хохотнул шахрай, вложив при этом в слово 'хозяевам' какую-то особую, пока ещё не понятную нам иронию.
Сотня Нибельмеса была обмундирована почти так же, как наши собственные дружинники: островерхие шлемы с бармицей, кольчуги до локтей и до колен, миндалевидные щиты, копья, мечи, палицы и кавалерийские луки. Правда, у шахрайцев броня была усилена наручами и кирасой, а у некоторых шлемы были снабжены забралами. Встречавшая нас сотня была похожа на степняков не больше, чем охрана прибывшего в Лукоморск шахрайского посла.
Офицер шахрайской тяжелой кавалерии: зарисовка, сделанная во время поездки в боярской карете по караканской степи вскоре после встречи с шахраями
На примере этого отряда я впервые смог наблюдать три основных типа шахрайской внешности, и все виденные после в продолжение нашего путешествия жители Шахристана за редчайшим исключением принадлежали к одному из этих типов. Чаще всего встречаются среди шахрайцев похожие на стеллиандров обладатели смуглой кожи, чёрных вьющихся волос и миндалевидных глаз. Гораздо реже можно увидеть в шахрайской внешности степняцкие скулы, вамаясьский разрез глаз или иные восточные черты. Ещё реже встречаются шахрайцы с русыми волосами и сабрумайскими чертами (как я узнал к концу нашего путешествия, такой внешностью, как правило, могут похвастаться лишь отпрыски древнейших шахрайских родов).
