Путешествие в историю русского быта - [7]

Шрифт
Интервал

Рубка углов избы: 1 – «в обло»; 2 – «в лапу»

Крышу делали покатой с двух сторон. Богатые крестьяне покрывали ее тоненькими дощечками из осины, которые скрепляли одну с другой. Бедняки же крыли свои дома соломой. Солому на крышу складывали рядами, начиная снизу. Каждый ряд привязывали к основе кровли лыком. Затем солому «счесывали» граблями и поливали жидкой глиной для прочности. Верх кровли прижимали тяжелым бревном, передний конец которого имел форму конской головы. Отсюда и пошло название конёк.

Почти весь фасад крестьянского дома украшали резьбой. Резьбу делали на ставнях, наличниках окон, которые появились в XVII в., опушках навесов крыльца. Считалось, что изображения животных, птиц, орнамент охраняют жилье от нечистой силы.



Изба на подклете XII–XIII вв. Реконструкция


Если мы войдем в крестьянскую избу, то обязательно споткнемся. Почему? Оказывается, навешенная на кованых петлях дверь была с низкой притолокой наверху и высоким порогом внизу. Об него–то и спотыкался входящий. Тепло берегли и старались таким путем его не выпустить наружу.

Окна делали маленькими, чтобы света хватало только для работы. В передней стене избы было обычно три окна. Эти оконца закрывались (заволакивались) дощечками и назывались волоковыми. Иногда их затягивали бычьим пузырем или промасленной холстиной. Через окно, которое было ближе к печке, выпускали дым при топке, так как трубы на крыше не было. Это называлось топить «по–черному».

В одной из боковых стен крестьянской избы делали косящатое окно – с косяками и вертикальными брусьями. Через это окно наблюдали за двором, через него свет падал на лавку, сидя на которой хозяин занимался ремеслом.



Волоковое окно



Косящатое окно



Изба на жилом подклете. Реконструкция. На втором этаже видна печь на опечке



Ухват и чугун


В северных районах Руси, ее центральных областях полы настилали из половиц– половинок бревен, вдоль избы от двери к передним окнам. На Юге полы были земляными, смазанными жидкой глиной.

Центральное место в доме занимала печь. Достаточно вспомнить, что и само слово «изба» произошло от слова «истопить»: «истопка» – отапливаемая часть дома, отсюда и «истьба» (изба). В избе, где печь топили «по–черному», потолка не было: дым выходил в окошко под самой крышей. Такие крестьянские избы назывались курными. Печь с трубой и изба с потолком были только у богатых. Почему так? В курной избе все стены были черные, закопченные. Оказывается, такие закопченные стены дольше не гниют, изба могла служить сотню лет, да и дров печь без трубы «съедала» меньше.

Печь в крестьянском доме ставили на опечек– фундамент из бревен. Внутри выкладывали под – днище, где горели дрова и готовили пищу. Верхняя часть печи называлась сводом, отверстие – устьем. Печь занимала почти четвертую часть крестьянской избы. От расположения печи зависела внутренняя планировка избы: даже поговорка возникла – «Плясать от печки». Печь ставили в одном из углов, справа или слева от входа, но так, чтобы она была хорошо освещена. Расположение устья печи относительно двери зависело от климата. В местностях с теплым климатом печь ставили устьем к входу, в районах с суровым климатом – устьем к стене.

Печь всегда строили на определенном расстоянии от стены, чтобы не было пожара. Небольшое пространство между стеной и печью называлось запечьем– его использовали для хозяйственных нужд. Здесь хозяйка хранила необходимые принадлежности для работы: ухваты разных размеров, кочергу, чапельник, большую лопату.

Ухваты – это «рогатые» полукруглые приспособления для того, чтобы ставить горшки в печку. Низ горшка, или чугуна, входил между рогами ухвата. Чапельником доставали сковороды из печи: для этого посередине железной полосы делали отогнутый язык. Эти приспособления насаживали на деревянную рукоять. С помощью деревянной лопаты ставили в печь хлеб, а кочергой выгребали угли, золу.

У печи был обязательно шесток, где стояли горшки. На него сгребали угли. Под шестком в нише хранили инвентарь, лучину, а зимой… там жили куры. Были и маленькие ниши для хранения хозяйственных мелочей, сушки рукавиц.

Печь в крестьянской семье любили все: она кормила вкусной, пропаренной, ни с чем не сравнимой едой. Печь грела дом, на печи спали старики. Но более всего времени проводила около печи хозяйка дома. Угол около устья печи так и называли – бабий кут, т. е. женский угол. Здесь хозяйка готовила пищу, здесь был шкаф для хранения кухонной посуды – посудник.

Другой угол – около двери и напротив окна – был мужским. Здесь стояла лавка, на которой хозяин работал, а иногда и спал. Под лавкой хранили крестьянское добро. А на стене висела конская сбруя, одежда и принадлежности для работы. Угол этот, как и стоявшую здесь лавку, называли коник: на лавке делали узоры в виде конской головы.



Деревянные ложки. XIII и XV вв.


Черпаки. XV в.


Подумайте, почему так часто в крестьянской избе встречается узор с конской головой.

Между печью и боковой стеной под потолком настилали полати, где спали дети, хранили имущество, сушили лук, горох. Об этом даже скороговорку сложили:

Под матицей, под потолком
Висит полколпака гороху

Еще от автора Марина Владимировна Короткова
Повседневная жизнь победителей: быт советских людей в послевоенное время (1945-1955)

Статья из журнала «История и обществознание для школьников». — 2015. - № 2. — С. 32–44.


Рекомендуем почитать
Hello World. Как быть человеком в эпоху машин

Ханна Фрай (р. 1984), английский математик, профессор Университетского колледжа Лондона, ведущая научных теле- и радиопередач, доступно и увлекательно рассказывает о принципах работы компьютерных алгоритмов и искусственного интеллекта, об их применении в разных сферах жизни, приводит яркие примеры их успехов и провалов. Автор показывает и возможности, и риски все большего распространения “умных” машин, ставит вопросы о человеческих способностях, ответственности и морали и приходит, казалось бы, к парадоксальному выводу: “Никогда еще человек не был так важен, как в эпоху алгоритмов”.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


История Китая

В этой книге последовательно излагается история Китая с древнейших времен до наших дней. Автор рассказывает о правлении императорских династий, войнах, составлении летописей, возникновении иероглифов, общественном устройстве этой великой и загадочной страны. Книга предназначена для широкого круга читателей.


Предания Синих камней

Синь-камень, Александрова гора и Плещеево озеро по меньшей мере со Средневековья окружены легендами и преданиями. Часть из них вполне объяснима. Славяне ещё с языческой поры по-особому воспринимали древнее население Восточной Европы. Легенды о «финских» колдунах до сих пор живы на Русском Севере. Культ камней вообще свойствен древней традиции населения Евразии, но, возможно, именно у финно-угорских народов он развился в полной мере, и именно у них наши славянские предки переняли особо трепетное отношение к приметным и необычным валунам.Как и почему почитали священные камни? Где сегодня в России их можно увидеть и какие с ними связаны поверья и легенды? Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.


Китай: версия 2.0. Разрушение легенды

Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).


Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

В работе исследуются теоретические и практические аспекты русской идеи и американской мечты как двух разновидностей социального идеала и социальной мифологии. Книга может быть интересна философам, экономистам, политологам и «тренерам успеха». Кроме того, она может вызвать определенный резонанс среди широкого круга российских читателей, которые в тяжелой борьбе за существование не потеряли способности размышлять о смысле большой Истории.