Путешествие в Аэроград - [17]

На верхней же части крыла имеются интерцепторы — щиты, поднимающиеся почти вертикально после приземления, отчего резко возрастает сопротивление воздуха и падает подъёмная сила, уже не нужная. Воздух через интерцепторы как бы давит на колеса, и обычное торможение становится более эффективным.

На крыле крупно нарисованы опознавательные знаки самолёта. На крыле же часто крепятся двигатели, а внутрь убираются шасси после взлёта.

На передней кромке по всему размаху крыла раньше иногда укрепляли подобие узкой и длинной резиновой камеры. Если самолёт покрылся льдом, то необходимо прежде всего очистить крыло. Специальный насосик накачивал в эту камеру воздух, она расширялась, лёд лопался и срывался встречным потоком.

Теперь в таких случаях передняя кромка крыла подогревается изнутри горячим воздухом от двигателей, лёд стаивает — и дело с концом!

Но мы уже начинаем как бы забираться внутрь крыла… Что ж, заглянем, тем более что оно имеет всевозможные люки с надписями, точно приглашающими открыть их… Мы увидим объёмные канистры — баки для горючего, несколько километров (!) электропроводов и труб различного диаметра и цвета, стальные тросы и спецаппаратуру.

Я рассказал вам далеко не все о крыле современного самолёта.

Мне лишь хотелось убедить вас, что, называя самолётное крыло «аэродинамическим комбинатом», я не далёк от истины…

Кто «придумывает» самолёт?

Лет сорок назад инженер-конструктор зачастую являлся и его строителем. Нынче же каждая часть самолёта стала творческим объектом многих специальностей и научных исследований.

Одни проектируют внешние формы и размеры фюзеляжа, другие — хвостовое оперение, третьи рассчитывают на прочность, четвёртые разрабатывают внутреннее оборудование: в самолёте каждый грамм веса и кубический сантиметр объёма — предмет размышлений и тщательных расчётов.

Приборную доску в пилотской кабине смогут спроектировать один или два человека, скажем, инженер-пилот и специалист по технической эстетике (художник), консультировать их будут авиационные психологи и врачи, сантехники, эксплуатационники, представители Международной организации гражданской авиации, специалисты по стандартам, работники бюро технической информации, осветители, инспекторы охраны труда, филологи (там же много надписей, они должны быть грамотными, краткими и исчерпывающими). Разработкой же самих приборов заняты десятки других специалистов.

Есть инженеры и художники, посвятившие свою жизнь пассажирским салонам, а другие багажным помещениям.

Металлурги и специалисты по пластмассам, сантехники и «отопители», мастера «авиационной кулинарии» и акустики, изучающие шумы внутри самолёта, решительно во всех его уголках и снаружи, психологи (да, психологи, потому что цвет, декоративное убранство самолёта или пилотской кабины, размеры салонов и их освещение — всё влияет на требовательных жителей Аэрограда).

Над всей этой армией учёных и инженеров возвышается фигура Главного авиационного конструктора. Он, точно режиссер кинофильма, объединяет усилия всех и руководит созданием одного из удивительнейших творений инженерной мысли.

Я до сих пор, если увижу машину, на которой летал сам, обязательно подойду и похлопаю (не по плечу — высоковато!) хоть по стойке носового колеса или фюзеляжу, дескать: «Здоров, старина! Рад встрече, ведь у нас с тобой есть, что вспомнить…» А если он далеко — кивну ему.

Был у меня один грустный-грустный эпизод: в Ростове-на-Дону сварщики резали на куски мой Ли-2 автогенной огненной струёй. Отлетался. Узнал я это и краешком аэродрома, чтобы не встретить никого, пошёл к Нему — проститься.

На душе тяжко. Ведь сколько мы пережили с Ним — не пересказать. И любил я Его от души! Однажды художник, по моей просьбе, изобразил Его (с номером 4516!) на обложке одной из моих книг.

Погоревал я, отступил и… столкнулся с кем-то. Оглянулся: позади человек десять собралось, таких же его друзей…

Самолёты, как и люди, принадлежат к различным поколениям. Это не образное выражение, а научный термин, используемый авиационными специалистами.

Нынешнее поколение реактивных и турбовинтовых самолетов — Ту-104, Ту-114, Ил-18 — уже достигло зрелости, и ему на смену пришли Ил-62, Ту-154, а скоро эстафету подхватят и сверхзвуковые пассажирские самолеты (СПС).

Первые такие самолёты уже есть — советский Ту-144 и французский «Конкорд». О них стоит рассказать, хотя бы в общих чертах.

Например, «Конкорд»…

Самолётам этого типа предстоит долгая жизнь: они должны налетать по 45000 часов, в том числе 20000 часов на сверхзвуковой скорости (до 2500 км/час). Проектированием и постройкой сверхзвукового пассажирского самолета заняты более 20000 человек!

Размер и вес СПС внушительны, только на окраску такого самолёта расходуется 2500 килограммов краски. Полёты производятся на высотах 15–25 километров, но специальные насосы, накачивая в пассажирские салоны и багажные отделения воздух, поддерживают в них атмосферное давление, соответствующее тому, которое бывает при открытом полёте на высоте 2000 метров. Поскольку снаружи давление воздуха будет совсем ничтожным — диаметр фюзеляжа СПС раздуется в полёте на 4 миллиметра.