Путешествие Сократа - [15]

В отличие от остальных инструкторов, Казак был всегда вежлив и уважителен со своими подопечными. Даже самого неловкого своего ученика он поощрял стать таким, как он сам, превзойти его, чтобы молодой человек не потерял веру в свои силы.

— Когда придет время полевых учений, — говорил он кадетам, — вы будете обращаться ко мне по имени, как и подобает друзьям и соратникам. Но, уж поверьте моему слову, с вас еще семь потов сойдет, прежде чем вы сможете заслужить мою дружбу.

Ради этой дружбы Сергей готов был на все.

Их Казак, узнал он, вырос в деревне, на Дону. Отец его погиб на войне, и Алексей, впервые осознав близость смерти и желая не посрамить памяти отца, стал овладевать воинским ремеслом с удвоенным упорством. И это упорство в конечном счете привело его в ряды царской гвардии.

— Вам предстоит стать гордостью России, ее самыми надежными защитниками, — неустанно повторял он своей молодежи. — И можете не сомневаться, вам еще предстоит сказать свое слово в ее истории.

Молодежь ни минуты не сомневалась в его словах.

— Воин, вернее, тот, кто достоин назваться воином, — продолжал он, — не убивает без необходимости. Наше призвание — не сеять смерть, а защищать жизнь, в том числе и свою собственную. Добро ли, победив противника в бою, самому оказаться побежденным голодом или непогодой? Тот же Наполеон был бит не только русским воинством, но еще и русской зимой. И я здесь не для того только, чтобы научить вас, как убивать в бою. Важнее научиться, как в бою выжить. Воин должен знать и уметь выживать, когда помощи ждать неоткуда, выживать и раненому, и голодному, на подножном корму. Вот только знать и уметь, мои дорогие, — не одно и то же. А кто не верит, сам это на своей шкуре проверит, и очень даже скоро.

Та лесная прогулка с дедом пробудила в Сергее неукротимую тягу к дальним странствиям. Сидя в классной комнате, он не раз ловил себя на том, что смотрит не отрывая глаз на далекие холмы за окном. И в классе, и в гимнастическом зале, в стрельбе, плавании, фехтовании, он старался быть в числе первых, но его страстью стали уроки выживания на местности. На этих занятиях кадеты сооружали замаскированные укрытия из еловых веток, учились, как подручными средствами ловить рыбу, ставить силки и охотиться на зверя. Алексей учил их также отличать среди растений съедобные, лекарства матушки-природы, как он говорил, и ядовитые, а также как избежать нежелательной встречи с такими лесными жителями, как медведь или гадюка.

— Жизнь на природе, — учил Казак, — не означает, что нужно специально подвергать себя трудностям и лишениям. Да и кому в здравом рассудке понравится спать на голой земле или подбирать корм с земли, как дикий зверь?

Руки нам даны, чтобы не разбить голову о дверной косяк природы.

Однажды утром, перед одним из таких занятий, Алексей, заложив руки за спину, прохаживался перед строем и поучал своих кадетов, навостривших уши, чтоб не пропустить ни единого слова своего наставника:

— Мы, казаки, народ миролюбивый, любим порядок, но не приведи Господи, как говорится, если кто к нам полезет. Как по-вашему, почему мы до половины обнажаем шашки, когда читается Евангелие? Правильно, потому как всегда готовы встать на защиту Святой Руси и нашей православной веры.

— Легенды ходят о том, — продолжал Казак, — что нет нам равных и в верховой езде, и в кулачном бою. Умеем мы, если надо будет, и по лесу пройти с треском, помедвежьему, и голос подать, как сова или волк, чтобы только свой распознал. Другим это кажется чудом, но никакого чуда тут нет, учитесь — и вы так сможете.

Ученики помоложе тут же принялись умолять его, чтобы он  хоть  разок  показал  им,  как  это  делается.  Но  стоило Казаку раз ухнуть филином, как и весь строй расходился «ухать» на разные голоса.

— А ну, хватит ржать, — прикрикнул он с нарочитым неудовольствием в голосе, — а то скачете, как жеребцы застоявшиеся.

От этих слов, как и следовало ожидать, строй просто взорвался смехом, в котором, правда, преобладали скорей петушиные нотки. Такой вольности им не позволил бы ни один из наставников, но именно за это кадеты восхищались Казаком и преклонялись перед ним. Он же, тем временем, только поднял руку — и смех мгновенно стих. Все, даже самые младшие, замерли в ожидании.

— Казаки не знают над собой никого, кроме царя. Наше дело — стоять на страже родной земли, а в остальном мы живем по своим законам. Если кто, скажем, из крепостных бежал на наши земли, обратной выдачи нет, хоть бы кто и с солдатами за ними пришел. А вот с бандитами и разными злодеями у нас разговор иной. Вам на уроках, конечно, рассказывали, как китайцы от своих врагов отгородились каменной стеной. А нам такая стена не нужна — мы сами, словно живая стена, оградим родную землю.

— А разве солдаты не могут силой заставить вас вернуть крепостных? — спросил один из младших кадетов.

— Принудить нас к чему-то не сможет ни один солдат, — отрезал Алексей. И продолжал: — Мы разработали самые действенные способы ведения боя в любой обстановке и в любых погодных условиях — на замерзших реках, в  заснеженных лесах и  даже в  джунглях, против самых разных противников, боевых стилей и видов оружия. Теперь, в свою очередь, я собираюсь открыть кое-что из этих навыков лучшим из вас.