Путешествие на восток - [12]

Затем была странность номер два. Непонятно почему в городе случилась настоящая эпидемия отравления Златозмейкой. Абель не получил то дело, но что-то заставило идти по следу. И тот вывел дознавателя к Пяти Ямам, к лавке старухи травницы. Ужасная женщина, но, как оказалось, кроме дешевых трав, сомнительного свойства, ничем не торговавшей. Рихт взял с неё штраф и приказал к лету убраться из его города. Старуха кивнула. Какое-то время на Сантос спустилась тишина, убийцу аристократа все еще искали, но того как будто и не существовало. И лишь Абель чувствовал как завеса тайны приподнимает свой темный саван. Абель ждал, он умел это делать. И вскоре город буквально затопили странности.

Сперва, инцидент в Академии — смерть одного из студиозусов. Сам по себе этот факт ничем не примечателен, лишь за этот год Третья Управа расследовала аж десять подобных случаев. Но вот смерть «сильнейшего мага столетия», когда маги сказали что на той поляне сражались без магии, это уже из области пьяных бредней. Затем, когда Абель хотел побеседовать с «убийцей», ему доложили что последний пропал. Тогда Рихт лишь чудом не сошел с ума. Как мог пропасть подозреваемый из самого охраняемого комплекса во всей Империи? Как, спрашивал он, но ответа не было. А затем случилось страшное — старшего принца отравили, и ни чем-нибудь, а Королем Ядов. Самой страшной отравой, когда-либо созданной разумными. В докладе значилось что отравитель и способ доставки яда неизвестен. Но Абель снова почувствовал как в его груди поднимается то самое чувство, что помогло ему спасти мальчика-басоту. Рихт снова стал ждать. Ждать когда принц умрет. Прошло десять дней и его тело стали готовить к последнему путешествию. Не будем пускаться в пространные объяснения и рассказывать чего стоило Абелю подобраться к трупу. Тщательный осмотр выявил маленький, крохотный порез на лице принца. Азарт погони завладел следователем. Пользуясь своим пропуском, он поднялся в спальню ныне покойного принца и внимательного осмотрел все, что можно было осмотреть. И на одной из стен, что была противоположна окну и кровати, он нашел небольшое углубление, идеально подходящее под характерный кинжал убийцы.

Абель верил — если догадка невозможна, то сложи все странности воедино и самая бредовая идея, будет недалека от истины. Последнее, что требовалось следователю — ключ к мозаике, и за ним он отправился в Академию. Когда-то, будучи еще ребенком, Абель и сам мечтал учиться здесь, мечтал стать магом. Но, тем не менее, он ни разу не пожалел что стал государевым человеком. Загадки были для него всем, они были воздухом, наполнявшим легкие, были кровью, бегущей по венам, были душой, в сердце жившей. И сейчас он, наконец, напал на след, ведущий к разгадке, быть может, тайны всей его жизни. И эта тайна, почему-то, казалось ему куда страшнее и важнее чем три связанных между собой убийства. Нет, за этим было что-то еще, что-то громадное, что-то, для разгадки чего он и пришел в этот мир.

Показав свой медальон двум стражникам на воротах, Рихт с легкой улыбкой наблюдал, как те вздрогнули и тут же бросились открывать створки. Абель прошел на территорию Академии и, не смотря по сторонам, буквально бросился к пятому корпусу, где находился архив и «Отдел студиозусов». Он миновал парк, столкнулся с обнимающейся парочкой, посмотрел на статую девы, застывшей в очень странной позе, и остановился перед одноэтажным зданием. Он отварил дверь, и зашел внутрь. В ноздри ударил характерным запах, а Рихт почувствовал чей-то взгляд на спине. Не обращая на это внимания, он рванул к стойке, выложил медальон на прилавок и разве что не рявкнул на молоденькую сотрудницу.

— Личное дело студиозуса Тима Ройса! Живо!

Девушка разве что в обморок не свалилась и уже спустя мгновение спряталась во тьме стеллажей. Еще пару минут спустя она вернулась с папкой. Это имя Абель запомнил, когда расследовал то дело о смерти «сильнейшего мага». Дрожащими руками, взяв папку, Рихт стал лихорадочно перелистывать пергаментные листы, ища нужный. И вот, он, наконец, наткнулся на лист с портретом. Дыхание перехватило, сердце было готово выпрыгнуть из груди, а ноги чуть ли не подогнулись, когда следователь узнал это лицо. Лицо, что так нагло хамило ему в опере и вызвало столько подозрений, но затем бесследно исчезло. «Странности складываются воедино».

— Я конфискую это! — крикнул Абель и вышел из здания.

Теперь оставалось только идти по следу, и начинается этот след в графстве Гайнессов. Абель уже собирался закрыть папку, где сейчас читал лист «Биография», как его остановил низкий голос.

— Ты ищешь Тима Ройса?

Рихт обернулся и замер. Перед ним стоял разумный с белыми волосами, красными глазами и острыми ушами. Нет сомнений, это был Темный Эльф.

— Да, — ответил ему Абель.

— Тогда я с тобой, — спокойно сказал эльф и прошел прямо.

Сам не зная почему, следователь доверился своему «нюху ищейки» и, кивнув, так же зашагал по дорожке, ведущей к воротам. Осталось немного — тайна непременно откроет свои секреты перед ним. Абель никогда не проигрывает.

Тим, мокрый и сонный

Сняв плащ, я положил его на траву, а на него уже опустил замерзшую девушку. Она вся мелко дрожала и стучала зубами, губы уже посинели от холода, но в сознание она не приходила, да и если честно, приводить её в чувства я не собирался, во всяком случае в ближайшее время. Сняв мокрую куртку с рубашкой, я поблагодарил себя за предусмотрительность — сумка на бедре, где покоился дневник и писчие принадлежности, была непромокаемой и вещи не пострадали. Обратившись к себе, я понял насколько трудно мне дались два проклятья. Что бы «заморозить» охранников я потратил практически все магические силы, оставалась самая кроха, которую я сейчас и намеревался использовать. За пару минут собрав хвороста, я сложил его шалашом, достал из дневника нужную печать и зажав её между указательным и безымянным пальцем — напитал энергией. Когда же трафарет лег на сучья и ветки, те сразу занялись веселым пламенем. Холод потихоньку отступал. Воткнув две палки, я натянул на них мокрую одежду и оставил на просушку. Штаны я снимать не решился, а ну как муравьи закусают. Ну а теперь самая опасная часть, опасная не сейчас, а в ближайшем обозримом будущем.