Путешествие на "Щелье" - [28]

А Югорский Шар остров великой, каменной, местами тундра, а местами камень голой, а леса никакого нет, называют тот остров Вайгачь, а около его русские люди в Мангазею не ходят, потому что отошел далеко в море, да и льды великие стоят; а подле Югорского Шару подле остров Вайгачь ходу гребью день, проезд из моря окияна в урочище в Нярзомское море, а тот проезд промеж берегов, а по берегу лежит грядою камень, а поперек проезду верст с пять, а инде и менши, а проезд местами глубоко, а инде мелко; а на острову Вайгаче место пустое, людей нет. А от Югорского Шару Нярзомским морем через Карскую губу резвого ходу до устья Мутной реки день да ночь. А как займут льды большие, ино обходят около льдов парусом и гребью недель с шесть, а иногда и обойти льдов немочно, и от тех мест ворочаютца назад в Пу–стоозеро. А Мутная река устьем пала в Нярзомское море с полуденные стороны, а река Мутная невелика, через мошно перебросить каменем, а река мелка, в грузу кочи не проходят; а дожидаютца с моря прибыльные волны; а грузу у них было в кочах четвертей по сту и больше, в четыре пуда четверть, и тою Мутною рекою шли в кочах прибыльною водою, тянулись бечевою двадцать ден и дошли до озер, из коих вышла Мутная река; а вышла Мутная река из трех озер невеликих, по смете версты по две озеры; вверх по Мутной реке по обе стороны пустое место, тундра, и ростет мелкой лес в вышину с четверть аршина и с пол–аршина, а зовут тот лес ярник, а иного лесу никакого нет, и дрова они завозят с собою на кочах, сбирая наносный лес по берегу, что выносит в море сверху Печоры реки и из иных рек; а по обе стороны Мутной реки временем кочюет самоядь Карачея и иные роды, а дают та самоядь ясак в Пустоозеро. И дошед они до озера, до вершины Мутной реки, учали меж озерцами волочить запасы в павозках, а в павозок клали четвертей по десяти и больши, в четыре пуда четверть, а провалили павозки от озера до озера паточинами, тянули по воде бродячи, один павозок тянут два человека, а те между озерцами паточины тож в дву местах от озера до озера по версте и меньши, а кочи тянули конаты после запасов порозжие по тем паточинам всеми людьми; а от третьего озера шли на волок до большого озера, из которого вышла Зеленая река, а сухого волоку от озера до озера с полверсты и больши, а место ровное, земля песчана, и тем волоком запасы носили на себе на плечах и павозки волочили конаты, а кочи тянули через волок конатами же, делаючи вороты для того, что людей было мало, а носили через волок запасы и павозки волочили и кочи тянули ден с пять. А большое озеро, из которого идет Зеленая река, в длину по смете верст с десять, а поперек версты с три и далыши; и шли они по тому озеру в длину от сухого волоку до Зеленой реки с половину дни, а Зеленая река пошла из того озера с западу и пала устьем в губу, а иные называют Обью рекою… А пришли они в Мангазею перед Покровом; а воеводы были в Мангазее князь Василий Мосальский да Савлук Пушкин».

Как видно из рассказа, наиболее тяжелые льды поморы встречали обычно в Карском (Нярзомском) море, в Байдарацкой губе, на переход от Югорского Шара до устья реки Мутной уходило до шести недель, а иногда кочи были вынуждены поворачивать обратно. Мы прошли этот участок без особых хлопот. Наиболее трудоемким, сложным был путь через Ямал. Сорок человек на четырех кочах потратили на этот переход больше месяца.

Итак, Мутная река вытекает из трех невеликих озер, соединенных мелкими протоками. Из озера в озеро поморы волочили грузы на павозках, речных лодках, а облегченные кочи перетаскивали с помощью канатов всей ватагой. У нас тоже есть павозок — «Щельянка». Дальше–сухой волок между двумя озерами. Расстояние примерно полверсты. Поморы преодолели его за пять дней. Там придется туго, ведь нас двое.

— Проще, конечно, пройти проливом Малыгина. Мы бы обогнули Ямал за несколько дней, сказал Буто–рин. — Похоже, льдов там сейчас нет.

Поморы предпочитали пересекать Ямал, а не обходить его главным образом из–за сильных встречных течений, ветров. По–видимому, попытки пройти проливом часто оканчивались неудачей. Мы решили не уклоняться от главного «мангазейского хода».

Начальник фактории подарил нам «План площадки по учету промысловых животных в районе Морды — Яха» — подробную карту, пользуясь которой мы спокойно могли пройти километров сорок, и самодельную карту Ямала, предупредив, что верить ей нельзя, много путаницы. У него была еще одна карта полуострова, вроде нашей, мы сняли с нее копию на кальку.

— Четыре карты, а такой, какая нужна, нет, — сказал Буторин.

— Смотри, Дмитрий Андреевич, на одной на месте волока указана протока. Может быть, за три с половиной века эти озера, Ней — То и Ямбу — То, тоже соединились?

— На месте проверим. Вряд ли.

Маленького озера Луци — Хамо-То на наших картах не было. Оно находилось, как я вычитал в одной «отписке», примерно посредине волока между большими озерами.

Ней — То в переводе — Налимье озеро, Ямбу — То — Длинное (поморы называли его Зеленым).

Мы осмотрели склады фактории, где хранилось множество всяких продовольственных и промышленных товаров. Рядом с паницами–итальянские и японские женские кофточки. Была даже вьетнамская водка.