Путешествие на «Каллисто» - [10]

Таких правил я не встречал нигде. Представьте себе уличный перекресток. Идет поток машин слева направо и справа налево, из боковой улицы протискивается на главную магистраль, а с главной магистрали вырывается на боковые улочки. А пешеходы скапливаются на всех четырех углах перекрестка и терпеливо ждут. Но вот зажигается красный свет. Машины все разом останавливаются, а люди пересекают перекресток в разных направлениях и идут кому куда вздумается. Через минуту зажигается зеленый свет: «стоп!» для пешеходов, сигнал для начала движения автомашин.

Недалеко от центра, на одной из оживленных магистралей Дафния вышла из машины и показала на два окна пятого этажа дома на противоположной стороне улицы. Там виднелась вывеска: «Общество Новая Зеландия — СССР». Естественно, мы тут же попросили у нашей хозяйки разрешения организовать съемки в помещении Общества.

Представьте себе две небольших комнатки, одна из которых — библиотека, она же читальный зал и приемная. Все стены заняты стеллажами с книгами о Советском Союзе, о нашем народе, нашей жизни. На столике — подшивки советских газет, журналов. Дафния подарила нам по экземпляру книги, написанной новозеландцем Мервином Кулом, где рассказывалось о посещении автором нашей страны.

6 января

Отход назначен на 18 часов. Сегодня мы прощаемся с Новой Зеландией. Вчера вечером из Москвы прилетел последний участник экспедиции академик Владимир Евгеньевич Соколов. Наконец-то все в сборе. В полдень на «Каллисто» в гости к нашим ученым пришли новозеландские коллеги, и Баденков показывал им свое хозяйство.

Доктор Хой дал московскому телевидению исчерпывающее интервью, состоявшее из одной фразы: «О, я очень доволен развивающимся контактом между учеными моей страны и Советского Союза».

К двум часам дня присутствующие уничтожили весь запас приготовленных бутербродов. Новозеландцы пожелали нам счастливого пути и сошли по трапу на свою новозеландскую землю. Как принято говорить, прием прошел в теплой, дружественной обстановке.

До отхода оставалось часа четыре, а к «Каллисто» еще то и дело подъезжали грузовики с какими-то ящиками, картонными коробками, полиэтиленовыми мешками, набитыми картошкой, капустой и морковкой. Хозяйственник Анатолий Таторин вместе с коком Николаем Бендясовым пересчитывали грузы, командовали, в какой трюм что загрузить. Третий штурман Валерий Петров принимал у членов экспедиции остатки неизрасходованной новозеландской валюты. Боцман Юрий Педьков хлопотал возле баковых лебедок. Словом, все были заняты подготовкой к отплытию. Но так как парадный трап еще не убрали, то паломничество местных жителей на «Каллисто» продолжалось. Одним хотелось посмотреть, что это за советское научно-исследовательское судно, о котором писали местные газеты. Другие просто пришли взглянуть на советских людей, пожелать им доброго пути.

Мне запомнился старик, отрекомендовавшийся старым коммунистом. Он сказал, что давно, еще до второй мировой войны, был в Советском Союзе, работал несколько месяцев в Магнитогорске, потом вернулся в Новую Зеландию и в 1941 году вступил в Общество Новая Зеландия — СССР. Он даже немножко говорил по-русски. Хотя с тех далеких времен прошло уже сорок лет, он хорошо помнил своих советских друзей и все допытывался, нет ли в составе нашей экспедиции магнитогорцев. Магнитогорцев на «Каллисто», к сожалению, не оказалось. Когда же Баденков подарил ему на память значок Дальневосточного пароходства, то наш гость растрогался до слез.

В 17 часов 50 минут по селектору раздался голос Владимира Яковлевича Осинного: «Команде готовиться к отшвартовке, у кого в каютах имеются посторонние лица, просьба проводить их на причал».

Конечно, старпом знал, что никаких посторонних лиц в каютах нет, но порядок есть порядок. Матрос, моторист Володя Демченко, закрепил стропы, и трап подняли лебедкой. В капитанской рубке уже находился лоцман. Свистя, выпуская клубы черного дыма, подошел ярко-красный буксир, носивший странное имя «Один». Прозвучала новая команда: «На корме, отдайте продольный шпринг!» Но почему-то шпринг мы не отдали, а, наоборот, два новозеландца сбросили канат с чугунной тумбы на причале, и если это и был шпринг, то мы взяли шпринг к себе на борт. Последняя, так сказать, ниточка, связывавшая нас с новозеландской землей, оборвана.

Медленно отойдя от причала, «Каллисто» выходит в открытый океан, и, как положено, командование принял на себя капитан Евгений Карпович Микульчик. А все свободные от вахты вышли на верхнюю палубу, прощаясь с Новой Зеландией, с ее тремя миллионами жителей, с доктором Хоем, с учеными из института, с Дафнией Болдуин, откликавшейся на русское имя Даша, и многими другими славными людьми, с которыми довелось познакомиться и подружиться за так быстро пролетевшие четыре дня пребывания на новозеландской земле.

Виктор Бабаев, как всегда не расстававшийся с кинокамерой, еще пытался отснять совершенно уникальные, неповторимые, как ему казалось, кадры оклендского моста, одного из самых длинных мостов в мире, поймать в объектив чаек, паривших над кормой. Одним словом, как-то продлить момент прощания с Новой Зеландией.