Путешествие мясника - [31]

Внутренний голос говорит мне, что надо бы задержаться и посмотреть все до конца — сегодня должны забить еще полдюжины животных, — но я отмахиваюсь от его советов и иду к машине. Я и так уже видела вполне достаточно.

Я еду в лавку и успеваю туда еще до открытия.

— Ну что, вернулась с полей смерти? — окликает меня Джош. — Страшно было?

— Да, впечатляет, — киваю я и делаю мрачное лицо.

На самом деле, если что меня и тревожит, так это то, что я совершенно спокойна. Я только что наблюдала, как убивают и потрошат живое существо, и не сказать чтобы очень расстроилась. Ну разве это нормально?

Я уже надеваю фартук, когда ко мне подходит Эрон, в руках у него вилка с каким-то непонятным кусочком.

— Попробуй-ка.

— Что это?

— А ты попробуй.

— Какая-нибудь гадость?

— Нет, но не скажу что.

Я послушно открываю рот, закрываю глаза и жую.

— Неплохо. Так что это?

Эрон ухмыляется:

— Сердце.

— Да ну?

— Коровье сердце, поджаренное на гриле. Нравится?

— Нравится. Знаешь, если хочешь, чтобы я блеванула, тебе придется сильно постараться.

Эрон делает невинное лицо.

— С какой стати? Я вовсе не хочу, чтобы ты блеванула. Я тебя просто учу. Образовываю!

— Угу.

— Джули? — Это Джессика.

Сегодня она одета тщательнее обычного: в хорошие джинсы, высокие кожаные сапоги и красивый черный свитерок с воротником «хомут». Темные кудряшки не стоят вокруг головы дыбом, а аккуратно приглажены. Кажется, она даже накрасилась, но вид у нее при этом не очень радостный.

— В честь чего это ты принарядилась, Джессика?

— Через пару часов надо будет смотаться в один ресторан. Мы поставляем им мясо. А Джош… он не может сегодня. Или не хочет. Поедешь со мной? Место шикарное, и нас там точно покормят.

— Конечно, хочу! — энергично киваю я, дожевывая сердце.

Дорога до ресторана занимает у нас полтора часа. Наверное, Джош на своей юркой «мини» доехал бы быстрее, но сегодня мы путешествуем в большом красном фургоне Джессики. Я опускаю солнцезащитный козырек, чтобы взглянуть на себя в зеркало.

— Господи, ну и видок!

— Брось, ты отлично выглядишь.

— Спасибо, но как-то не верится.

В магазине у меня нет сменной одежды, поэтому я так и еду в старых джинсах и фирменной флейшеровской футболке с рекламной надписью. Волосы под шляпой слежались и прилипли к голове, на лице ни грамма косметики, а щеки горят после целого дня напряженных физических усилий. Ну, и запах соответственный. Растопыренными пальцами я пробую хоть немного причесаться, но скоро отказываюсь от этих попыток и откидываюсь на спинку сиденья.

— Я вообще-то много слышала об этом ресторане. Похоже, я единственная во всем Нью-Йорке еще там не была. Даже Эрик ходил со своей бывшей.

— С бывшей? Но вы ведь вроде бы чуть ли не с рождения вместе?

— Ну да… но…

Джессика искоса смотрит на меня:

— Понятно.

Я смущенно улыбаюсь. До сих пор я неплохо держалась, но понимала, что рано или поздно все то, чем постоянно заняты мои мысли, обязательно вырвется наружу. Сказать наконец-то правду — это великое облегчение; я уже измучилась, отказывая себе в удовольствии поболтать.

— М-да, в последние несколько лету нас сложилась довольно забавная ситуация.

После того как шлюзы открыты и поток признаний вырвался на свободу, остановить его уже практически невозможно. Мы еще не проехали и половины дороги, а я успела поведать Джессике о неверности Эрика и о своей собственной, оплакать потерю любовника и признаться в том, что предпочитаю довольно жесткий секс.

— Ну и ну! Да если бы Джош с кем-нибудь переспал… Я уж точно не стала бы терпеть. Я и так-то его с трудом выношу.

— Да, кстати, что это между вами двоими происходит в последнее время? Нет, если не хочешь, конечно, не отвечай. Джесс говорит, и вчера был какой-то скандал?

Джош и Джессика даже не пытаются скрыть свои разногласия от коллег. Они орут друг на друга прямо за разделочным столом, обмениваются оскорблениями и проклятьями, а потом, продолжая возмущаться себе под нос, разбегаются в разные стороны. Позже, когда пыль осядет и напряжение немного спадет, Джош называет это: «Мамочка и папочка ссорятся прямо при детках».

— Да я все время говорю, что если муж и жена работают вместе… — Джессика выразительно закатывает глаза. — Когда я прошу его заняться чем-то, что ему не нравится, у него срывает резьбу. Вчера я сказала, что надо съездить в этот чертов ресторан, так он так разорался, будто я его на каторжные работы посылаю.

Снаружи быстро смеркается, и облака на небе наливаются пурпурным цветом. Джессика включает поворотник, и мы съезжаем с автострады.

— А я все удивляюсь, как это вы можете так ссориться. Мы с Эриком почти никогда не ругаемся, даже в самые плохие моменты.

— И что, так лучше?

— Не знаю. Во всяком случае, проще. Хотя, знаешь, как-то раз он ночью ходил во сне, а утром я проснулась и увидела, что он достал все мои ножи из подставки и аккуратненько разложил их на столе.

Джессика изумленно смотрит на меня.

— Он что, псих?

— Нет, думаю, это было просто чувство вины. Эрик накануне воткнул один из ножей в разделочную доску так, что сломал его.

— А почему?

— Ну, он здорово рассердился. Наверное, это я на него так действую. Иногда мне кажется, я его сломала. Он был такой нежный и мягкий, когда мы встретились.