Путешествие к эпицентру полемики - [5]

Это торпедообразное пятно света не было похоже ни на одно из известных мне небесных тел… Оно казалось твердым, и потому многие наблюдатели считали, что это «метеор» — не в старом, расплывчатом смысле этого слова, просто предполагающем появление какого-то тела в земной атмосфере, а в смысле твердого космического вещества, которое, двигаясь по орбите, проникло в атмосферу Земли… У меня лично создалось впечатление, что скорее это напоминало свет прожектора, упирающегося в облако и скользящего по его поверхности».[10]

Через 11 лет и 8 месяцев — 26 августа 1894 года — необычное оптическое явление повторилось.

Мензел приводит описание, сделанное опытным наблюдателем: «Глядя в сторону созвездия Кассиопеи, я вдруг увидел, к своему изумлению, как белое светящееся пятно, расположенное возле двух звезд первой величины этого созвездия, внезапно вспыхнуло ярким блеском и тут же превратилось в четко очерченный диск, диаметр которого приблизительно в три раза превышал диаметр Юпитера…»[11]

Это показание имеет особую ценность — в нем говорится, откуда шел луч. Значит, можно еще раз проверить наши выводы. Ведь луч мог идти из точки неба, далекой от 61-й Лебедя. Однако две наиболее яркие звезды созвездия Кассиопеи обращены как раз в сторону созвездия Лебедь. Больше того, именно в этой обращенной к Кассиопее части созвездия Лебедь и находится 61-я!

Надо отметить, что во всех трех «сигналах» (1882, 1894 и 1908 гг.) лучи были почти одинаково окрашены: наблюдатели говорят о «беловатой», «голубоватой» и «зеленоватой» окраске. В 1908 году «сигнал» имел больший накал («беловатая» окраска) и, будучи более узким световым пучком, находился в поле зрения очень недолго. Два других «сигнала» имели менее «накаленную» окраску, то есть представляли собой менее концентрированный луч. Поэтому они были видны в течение 2–5 минут.

Все три «сигнала» наблюдались приблизительно на одной широте.

Наконец промежуток между сигналами — примерно 11–12 лет — совпадает с тем временем, в течение которого свет преодолевает расстояние между Солнцем и 61-й Лебедя. Не исключено, что интервал между сигналами содержит информацию — указывает расстояние, с которого посланы сигналы.

Следы «инозвездного разума» надо, думается нам, искать не в библии и не в наскальных изображениях. Эти следы должны быть в звездных спектрограммах.

Нужно заново изучить спектрограммы ближайших к Земле звезд. Нужно использовать новейшую современную аппаратуру для получения новых спектрограмм — в первую очередь с 61-й Лебедя. Колебания интенсивности спектральных линий, которые раньше приписывались различным случайным причинам, теперь могут быть расшифрованы как оптические сигналы инозвездной цивилизации.

Полеты на межзвездные расстояния сложны даже для высокоразвитых цивилизаций. Такие полеты будут продолжаться десятки, возможно сотни, лет. Чтобы летать от одной звезды к другой, нужно знать, куда и зачем летишь. Поэтому прилету межзвездных кораблей обязательно должна предшествовать лучевая разведка. Маршруты будут проложены туда, где есть разумная жизнь.

Итак, сначала лучевая разведка, потом лучевые переговоры и только после этого полет сквозь межзвездную бездну.

До сих пор была предпринята лишь одна попытка поймать сигналы инозвездных цивилизаций: радиопоиск по так называемому проекту «ОЗМА». В основу проекта положена идея американских астрономов Г. Коккони и Ф. Моррисона, высказанная ими в статье «Проблемы межзвездной связи» (1959 г.).

«Поиски слабого сигнала в широком диапазоне на неизвестной частоте трудны, — пишут Г. Коккони и Ф. Моррисон, — но в радиодиапазоне имеется частота, которая должна быть известна всем, кто изучает вселенную: это линия излучения нейтрального водорода 1420 Мгц (X = 21 см). Вполне допустимо предположить, что чувствительный приемник на эту частоту может быть сделан на ранней ступени развития радиоастрономии. Состояние наших земных инструментов действительно оправдывает такое предположение, поэтому мы считаем, что поиски следует вести в области 1 420 Мгц».[12]

1 420 Мгц — частота излучения рассеянного в космосе водорода. В этом и состоит «изюминка» идеи Г. Коккони и Ф. Моррисона: разумные существа, посылающие радиосигналы, не могут не знать этой «стандартной» частоты.

Осенью 1960 года по проекту «ОЗМА» началось прослушивание космоса на волне в 21 см. Астрономы использовали 27-метровый радиотелескоп обсерватории Грин Бэнк (Западная Виргиния). Наблюдения велись в течение нескольких месяцев… и не дали результатов.

Нам представляется, что неудача была закономерной. В самом деле, почему для прослушивания выбрана длина волны в 21 см? Это стандартная длина излучения рассеянного в космосе водорода, и следовательно, участок постоянных естественных помех. Конечно, первые сигналы, которые принимают, когда создана радиоаппаратура, всегда имеют естественное происхождение. Так было с обычным «земным» радио: первый аппарат А. С. Попова (грозоотметчик) принимал сигналы, «посланные» грозой. Так работают и современные радиотелескопы, ловящие голоса космических «гроз». Но почему искусственные сигналы надо искать там, где есть естественные помехи?! 21 см — это как раз самая малоподходящая длина волны для искусственных сигналов.