Путешествие хорошего пса - [7]

Наступили холода, я все реже и реже выходил из дома. Для своих личных дел я выбирал ближайшее дерево и старался управиться побыстрее: приходилось присаживаться, так как нормально поднимать ногу я уже не мог. Даже если шел дождь, Ханна всегда выходила и стояла рядом со мной.

Снег этой зимой я встретил с восторгом. Он держал вес моего тела совсем как вода, только был холоднее, и это мне нравилось даже больше. Я заходил в снег, закрывал глаза, и мне было так хорошо и комфортно, что я вполне мог заснуть.

Ужасный привкус во рту преследовал меня постоянно, хотя иногда он становился сильнее, а иногда я просто про него забывал. Нога болела; случались дни, когда я вскакивал ото сна, пронзенный вспышкой резкой боли.

Однажды я встал, чтобы взглянуть на тающий снаружи снег, однако играть на улице мне совершенно не захотелось, хотя я обожал молоденькую травку, которая пробивалась сквозь мокрую вязкую землю. Ханна посмотрела на меня.

— Хорошо, Малыш, хорошо, — сказала она.

В тот день все дети пришли меня проведать, они гладили меня и разговаривали со мной. Я лежал на полу и стонал от удовольствия, ведь мне досталось все их внимание. Кто-то из детей был печален, кому-то, по-моему, было скучно, но все они сидели со мной на полу, пока не настало время им уходить.

— Малыш, ты хороший пес.

— Я буду сильно скучать по тебе, Малыш.

— Я люблю тебя, Малыш.

Я вилял хвостом каждый раз, когда кто-то из них произносил мое имя.

Той ночью я не спал с Ханной в ее кровати. Я провел сладкую ночь на своем местечке, на полу в гостиной, вспоминая нежные прикосновения детей.

На следующее утро я проснулся, когда солнце только начинало освещать небосвод. Мне пришлось собрать все силы, чтобы подняться, и потом я проковылял в спальню к кровати Ханны. Я разбудил ее своим тяжелым дыханием, когда положил голову ей на одеяло.

Я чувствовал тяжелую боль в животе и горле, а в ноге тупо пульсировало.

Не зная, как объяснить ей, что мне нужно, я пристально смотрел в ее глаза. Я был уверен, что эта удивительная женщина, спутница жизни Итана, в которой было столько любви для нас обоих, не подведет меня.

— Малыш… Пора, да? — печально сказала она. — Хорошо, Малыш, хорошо.

Когда мы вышли из дома, я доковылял до дерева, чтобы сделать свои дела.

Напоследок я окинул Ферму взглядом. В лучах восходящего солнца вся она была цвета апельсинов и золота. С листочков капала вода, от которой пахло холодом и чистотой. Влажная земля под ногами была готова вот-вот взорваться цветами и травой — я чувствовал запах зарождающейся жизни под поверхностью этой благоухающей грязи. День был просто идеальный.

До машины я добрался без приключений, но когда Ханна открыла мне заднюю дверцу, я нарочно подошел к передней дверце, показывая на нее носом. Она засмеялась, открыла дверцу и, подняв мой зад, помогла мне забраться внутрь.

Я — собака переднего сиденья.

Из окна машины я любовался замечательным днем, который предвещал начало оттепели. Снег еще остался в местах, где деревья росли гуще, но во дворе, где мы с Итаном боролись и катались в траве, он сдал свои позиции. Мне показалось, что я слышу, как Итан говорит мне: «Хороший пес». Мой хвост застучал по сиденью, когда я вспомнил его голос.

Во время нашей поездки к Доктору Дэб Ханна часто гладила меня. А когда она заговорила, я почувствовал от нее такую огромную волну печали, что начал лизать ласкающую меня руку.

— Ох, Малыш, — сказала она. Я завилял хвостом. — Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вспоминаю Итана. Ты был его товарищем, его особым другом. И ты вернул ему меня. Малыш, я знаю, ты не понимаешь, но именно ты, объявившись тогда на моем пороге, свел нас с Итаном вместе. Только благодаря тебе… Ни один пес не сделал бы большего для своих людей, Малыш.

Я был очень счастлив, что Ханна произносит имя Итана снова и снова.

— Ты самый лучший пес, Малыш. Действительно очень хороший пес. Хороший пес. — Я завилял хвостом, услышав, что я хороший пес.

Когда мы приехали к Доктору Дэб и Ханна открыла мою дверцу, я остался сидеть. Я знал, что не смогу спрыгнуть — не с такой ногой. Я жалобно посмотрел на нее.

— Ох, Малыш, хорошо. Подожди здесь.

Ханна закрыла дверцу и ушла. Через несколько минут к машине подошли Доктор Дэб и мужчина, которого я никогда раньше не видел. Руки мужчины пахли кошкой и вкусным мясом. Они вдвоем занесли меня в здание. Я изо всех сил старался игнорировать боль, которая пронзала тело, но тяжелое дыхание меня выдавало. Они положили меня на железный стол, и я просто лежал, прижав голову, потому что вилять хвостом было слишком больно. Металл приятно холодил.

— Ты такой хороший пес, хороший пес, — шептала мне Ханна.

Я знал, что осталось уже недолго. Я сосредоточил все внимание на Ханне, а она улыбалась и плакала. Доктор Дэб гладила меня, и я чувствовал, как ее пальцы нащупывают складку кожи на моей шее.

Я поймал себя на мыслях о Клэрити. Я надеялся, что найдется другой пес, который будет присматривать за ней. Каждому человеку нужна собака, но Клэрити — особенно.

Меня зовут Малыш. Раньше я был Элли, а еще раньше — Бейли, а еще раньше — Тоби. Я был хорошим псом, который любил своего мальчика Итана и заботился о его детях. Я любил его спутницу жизни Ханну. Я знал, что больше не буду перерождаться. И правильно. Я сделал все, что должен сделать пес в этом мире.