Путешествие дилетантки - [7]
Я решила уйти из журнала, хотя уходить мне некуда. Опять в моей жизни происходит катастрофа, и опять это связано с тобой.
– Я сейчас в пути, приближаюсь к Виннице. Потом у меня Хмельницкий, Львов и Краков. Приезжай, если сможешь, в Краков. Там обо всем и поговорим.
И вот я в Кракове, в самой лучшей гостинице, где по моим расчетам Палыч уже должен был переночевать и проснуться. Но оказалось, что по техническим причинам он еще не выехал из Львова.
– Леша, я уже три часа жду тебя в Кракове.
– Мне что, от радости выпрыгнуть из машины?
– Выпрыгивать не надо, это по моей части.
– В общем, я буду в гостинице часов через пять. Смотри телевизор, гуляй по городу, сходи в кафедральный собор… Когда приеду, я сам тебя найду.
Он нашел меня, заключенной в одиночном номере, в пограничном состоянии. Я уже готова была бежать в неизвестном направлении, но, к сожалению, не успела.
– Так о чем ты хотела поговорить?
– Забыла.
– Ну, вспоминай, а я пока сбегаю отработаю концерт, посещу банкет и вернусь.
– Значит, на концерт ты меня не приглашаешь?
– Ну, в общем, если ты хочешь. Только надо это устроить так, чтобы тебя никто из моих музыкантов не видел. Да тут еще туроператорша – подруга мадам.
– Я все поняла. Не надо меня проносить в концертный зал в чемодане. Я лучше здесь побуду. Сяду на пенек, съем пирожок. Иди, Леша, работай! Сейчас у нас пять часов вечера, авось сегодня еще встретимся.
В час ночи поступило сообщение, что маэстро вернулся с банкета. По чистой случайности наши номера располагались на одном этаже. Администратор Гоша зашел за мной и осторожно, как по канату, переправил в номер Палыча. В белом махровом халате (с кровавым подбоем) господин Волкофф полулежал на диване и смотрел телевизор. По спутнику показывали дивный фильм «Любовь с привилегиями», где в главных ролях блистали отставной партийный босс Тихонов, он же Штирлиц, и скромная таксистка Любовь Полищук.
– Леш, тебе что, нравится такое кино?
– Там есть некоторые моменты…
Пока Тихонов с Полищук тихо общались в постели, мы втроем сосредоточенно молчали. Потом Гоша откланялся, на прощание поведав мне, что он сейчас пишет диссертацию о шоу-бизнесе, поэтому ему нужно срочно удалиться, чтобы на сон грядущий поработать. Возражений не последовало, и мы уже вдвоем продолжили просмотр «Любви с привилегиями». В тот момент, когда сын цекиста Тихонова стал грубо приставать к таксистке, Палыч перевел глаза от экрана в направлении меня и мрачно спросил:
– Будем прощаться или ложиться спать?
К этому часу мне стало уже абсолютно все равно, быть или не быть. И я предложила досмотреть кино. В ответ щелкнул выключатель, отдаленно напоминая пистолетный выстрел. А дальше, как говорил классик русского шансона, пантомима, ее не спеть никак.
Под утро интонация нашего прерванного разговора приобрела относительную мягкость. Палыч настолько подобрел, что даже достал гитару и исполнил блюз.
– Шура, давай договоримся: когда выйдет твое новое интервью со мной, не публикуй, что я ночью играл для тебя блюз.
– Да я и в этом интервью ни разу не употребила слово «ночь». Не понимаю, чего твоя Мартынова бесится…
– Она не бесится, она просто умеет читать между строк. Во всяком случае, во всем, что касается тебя и меня. Если бы ты знала, сколько у нас было скандалов из-за тебя! Вы, кстати, очень похожи.
– Мы похожи?!
– Вы обе – те еще штучки с совершенно уникальным темпераментом, вы обе – бабы до мозга костей!
– Но я – не базарная баба! Никогда не забуду, как она истерически кричала: «Леша, ну скажи ей, наконец, что ты не хочешь иметь с ней дела! Или ты боишься, маленький?!»
– Она просто чувствует, что ее время на исходе, потому так и реагирует, причем только на тебя. Между прочим, если бы мы с тобой жили вместе, ты бы не давала мне даже взглянуть в сторону другой женщины, ты бы била посуду у меня на голове и на прочих органах, потому что ты – эгоистка и собственница!
– А вот это чистая правда. Хорошо, что мы не живем вместе! Поубивали бы друг друга.
– Это точно. А теперь ты можешь полчаса помолчать?
– Я и так все время молчу. Но если ты, Лешка, мне сейчас от избытка чувств сломаешь позвоночник, я так и не увижу города Кракова.
– Зачем тебе Краков? Смотри на меня.
Эпизод 4
Между прочим, я ведь, как и ты, закончила Литературный институт в Москве. Это были счастливые годы бурления фрондерской интеллигенции в проточных водах перестройки. Тогда даже герой моего Антиромана отошел на второй план. Для меня. Для продвинутых любителей джаза он вышел как раз на самый что ни на есть первый план. А я так упивалась Литинститутом и некоторыми своими сокурсниками, что историю с Волковым считала завершенной. Но, видимо, в других пространствах так не считали. Он в эти годы стал фантастически популярен и жил, купаясь в своей славе и не удостаивая вниманием простых смертных. Мы редко виделись, и то, в основном, за кулисами после концертов. Мысли о более близком общении не приходили в голову ни ему, ни мне. У каждого был свой путь. Волков импровизировал в джазовых клубах, свинговал в концертных залах, а я вступила в огонь, воду и медные трубы студенческой жизни творческого, единственного на весь мир, вуза. Мой первый заброшенный институт, Киевский политехнический, оставил после себя кислое металлическое послевкусие. Папа-профессор поступил очень недальновидно, направив меня после школы по своим стопам, то есть в дебри «пирожковой» металлургии. Что это за зверское лакомство, я так и не поняла за все годы тошнотворного обитания в стенах Политеха. Помню только, что возле деканата на противоположных стенах висели два списка. В списке выдающихся деятелей науки, закончивших наш факультет, занимала почетное место фамилия моего отца, в противоположном списке фигурировала я с той же фамилией, но уже в качестве злостной прогульщицы, из тех, которые позорят наш факультет. Позорила я его долго, а уже перед самым дипломом опозорила окончательно. С непомерным иезуитским пафосом меня шумно и пыльно исключали из комсомола. И не за какую-нибудь аморалку, а по доблестной политической статье: за исполнение песен, порочащих советский образ жизни и общественный строй. Тогда я впервые познала вкус предательства ближних и дальних двуногих, и этот вкус оказался слишком горек, отпечатавшись шрамом на десять швов поперек моей левой руки. Но Всевышний уберег меня от судьбы Ирины Ратушинской, видимо, посчитав, что в застенках я просто не выживу. Шлейф диссидентства потянулся за мной тончайшей кисеей и, никого не сдав, зализав раны счастливой любовной историей, плавно перешедшей в законный брак, я стала скромно гордиться своей биографией.
Тэйлор — одаренный компьютерный хакер.Когда она переводится в престижную Академию Вилбрук и начинает работать с великолепным девятнадцатилетним инструктором по боевым искусствам, а также жиголо, Кольтом, и чтобы выполнить работу, ей неизбежно приходится проводить с ним время. Но противостоять плохому парню намного труднее, чем она себе представляла. Он один из тех парней, про которых вы просто знаете, что он не подойдет вам, потому что ему доступна любая девушка, которую он захочет.Чем глубже она оказывается вовлеченной в тревожное задание, тем больше она полагается на Кольта.
Житейская история: веселая и взбалмошная, интригующая и полная приключений, рассказанная только затем, чтобы читатель вдруг понял, что жизнь совсем не изменилась за последние двадцать пять лет, а значит, ее нужно принимать такой же доброй, какая она и есть на самом деле.
Героиня, после разрушительной для себя связи с женатым мужчиной, едет в Швейцарию. Там ее ждет любовь, а также настоящая опасность: ее жизнь и жизнь ее возлюбленного мистическим образом переплетаются с историей любви ведьмы и бедного художника, попавших в капкан инквизиции.
Каждый день я просыпаюсь с мыслями о них. Они не оставили мне ничего. Лишь пустоту, злость. И ненависть... Ненависть к ним. К себе. К своему отцу и матери. Она окутывает меня пылающим одеялом и не даёт забыть о себе ни на секунду. Я потерял весь свой бизнес на той чертовой дороге в Швейцарии. Но я помню каждую деталь, и знаю все факты о тех, кто сделал это со мной. Сейчас их жизнь кажется им сказкой, и где-то в глубине души, эти твари знают, что я скоро вернусь к ним, что я все еще в игре. Теперь у меня есть новое правило - "Все в этой жизни возвращается бумерангом".
Драма всякого, из живущих обостряется на последнем этапе, когда начинаешь понимать отчего, почему и как, но пребываешь в абсолютном недоумении зачем… все это.
Старый смертельно больной миллиардер Дэн Харт инвестирует свое состояние в исследования в области трансплантации человеческого мозга в тело донора. Он решает стать первым на ком будет проведена эта операция. Донором становится молодой русский байкер. Понимая, что данное открытие бесценно и старик может стать самым богатым человеком в мире. К Харту в компаньоны напрашивается криминально известный богач Ричард Броуди, чьи деловые партнеры не раз погибали при загадочных обстоятельствах. Харт отказывается от сотрудничества с Броуди.